5 основания и ограничения применения иностранного права

Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «5 основания и ограничения применения иностранного права». Также Вы можете бесплатно проконсультироваться у юристов онлайн прямо на сайте.

Школьник или студент, пользующийся льготой, обязан при себе иметь документ на эту льготу, подтверждающий школьный или студенческий билет. Нюансы оформления СКУ. stextbox id 1attention Важно.

Международное частное право: общая часть

Международное частное право: понятие, предмет, методы

1. Понятие и предмет международного частного права. Само название «международное частное право» (далее также – МЧП) отчасти отвечает на вопрос, что оно регулирует. Международным право называется потому, что регулируемые им отношения носят не «внутригосударственный», а международный характер, они осложнены иностранным элементом. Частным – потому, что предметом регулирования являются частные, не публичные отношения: гражданские, семейные и трудовые.

Международное частное право – система норм, регулирующих гражданские, семейные и трудовые отношения, осложненные иностранным элементом.

Существует три вида иностранного элемента. Субъект – иностранное физическое или юридическое лицо, иногда иностранное государство или международная организация. Например, иностранный гражданин, вступающий брак с гражданином РФ или являющийся потерпевшим в деликтном правоотношении, – иностранное юридическое лицо как сторона в сделке с российским юридическим лицом и т.д. Объект – имущество, иной объект, находящийся на территории иностранного государства, например недвижимость в Испании, которой обладает гражданин РФ, товарный знак, зарегистрированный в Германии, и т.д. Юридический факт – любое действие, событие и т.д., имевшее место на территории иностранного государства, например, заключение брака в Египте, открытие наследства во Франции и т.д.

Возможно также и сочетание элементов в одном правоотношении: заключение брака гражданином РФ в Польше с гражданином Литвы и т.д.

2. Международное частное право возникло в силу объективного существования в мире около двухсот правовых систем, каждая из которых устанавливает «свои» нормы для регулирования одних и тех же общественных отношений. Не случайно второе название международного частного право – «коллизионное право». Коллизии, «столкновения» между правовыми системами разных стран происходят тогда, когда на регулирование отношений «претендует» право разных стран.

В самом деле, право какого государства применить, если продавец зарегистрирован в ФРГ, а поставку он осуществляет на территорию РФ?

Право какого государства применить для раздела имущества супругов, если брак они заключили в РФ, дом построили в Испании, проживают при этом большую часть времени в Египте? При этом игнорирование иностранного права и подчинение отношений только праву того государства, где разрешается спор, не может обеспечить объективного правового регулирования, поэтому международное частное (коллизионное) право регулирует отношения прежде всего посредством определения компетентного права, т.е. права того государства, которое должно быть применено в каждом конкретном случае, когда отношения оказываются осложненными иностранным элементом.

3. Методы международного частного права. Международному частному праву присущи два метода регулирования: коллизионно-правовой, или отсылочный, и прямой, или материально правовой. Кроме того, следует указать и на другую классификацию методов: императивный и диспозитивный.

Коллизионно-правовой, или отсылочный, метод – выбор «компетентного» права, которое должно быть применено судом или другим органом.

Коллизионная норма, отсылает, «направляет» нас к компетентному праву, при этом не регулируя отношения в привычном нам смысле.

Так, коллизионные вопросы вещных прав разрешаются следующим образом: «Право собственности и иные вещные права на недвижимое и движимое имущество определяются по праву страны, где это имущество находится» (ст. 1205 ГК). Если имущество находится в Испании, то для определения правомочий собственника необходимо обратиться к Гражданскому кодексу Королевства Испании, даже если собственник гражданин РФ, и т.д.

Материально-правовой метод характеризуется тем, что норма права регулирует отношения непосредственно, не отсылая к иностранному праву. Для примера укажем норму Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров: «Не требуется, чтобы договор купли-продажи заключался или подтверждался в письменной форме или подчинялся иному требованию в отношении формы. Он может доказываться любыми средствами, включая свидетельские показания» (ст. 11). Норма, разрешая вопрос о форме сделки международной куплипродажи, не отсылает нас к праву страны продавца или страны покупателя, а непосредственно определяет, что форма может быть любой.

Заметим, что большинство отношений с иностранным элементом подпадают под действие отсылочных, коллизионных норм. Однако ГК устанавливает своеобразный приоритет материально-правовых норм, определяя, что, если международный договор РФ содержит материально-правовые нормы, подлежащие применению к соответствующему отношению, применение коллизионных норм права к вопросам, полностью урегулированным такими материально-правовыми нормами, исключается.

Следует выделить также диспозитивный и императивный методы.

Диспозитивность МЧП состоит в том, что субъектам отношений дается право выбора применяемого права. Так, в ст. 161 СК можно увидеть, что супругам разрешается выбрать законодательство, подлежащее применению при заключении брачного договора или соглашения об уплате алиментов. Такая возможность выбора применяемого права получила в МЧП самостоятельное обозначение – автономия воли. Выбор обычно фиксируется в договоре или отдельном соглашении сторон, который для судей (арбитров) является обязательным и служит основанием для применения указанного права. Автономия воли закреплена в ст. 1210, 1219 ГК, п. 2 ст. 161 СК.

Императивность норм МЧП проявляется в том, что участникам отношений не разрешается выбирать применяемое право. Приведенный выше пример ст. 1205 ГК «Право, подлежащее применению к вещным правам» как раз иллюстрирует реализацию императивного метода. Большинство норм в МЧП императивные.

Источники международного частного права

1. Источники международного частного права принято делить две группы: международные и внутригосударственные. К международным источникам относятся: международные двусторонние и многосторонние договоры, международные обычаи, судебные прецеденты. К внутригосударственным источникам относятся нормативные акты РФ, содержащие нормы МЧП, обычаи.

2. Международные договоры. Среди международных источников наибольшее значение имеют международные договоры: конвенции, соглашения и т.п. В зависимости от количества участников международные договоры делятся на два вида: двусторонние и многосторонние. Например, в Минской конвенции участвуют 12 государств, бывших республик Союза ССР. Участниками Бернской конвенции об охране произведений являются 168 государств. Как правило, многосторонние соглашения регламентируют посредством прямых, не коллизионных норм, определенную группу отношений, как, например, Бернская конвенция регулирует отношения в сфере охраны авторских прав.

Среди двусторонних договоров большое значение имеют договоры о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам.

Россия является участницей более 30 таких договоров. Указанные договоры посредством коллизионных норм разрешают вопросы в сфере гражданского и семейного права. В то же время Минская конвенция, несмотря на свой многосторонний характер, также относится к категории договоров о правовой помощи.

3. Обычаи распространены прежде всего в сфере международной торговли, и наиболее известный международный обычай – Международные правила толкования торговых терминов – ИНКОТЕРМС, впервые опубликованный Международной торговой палатой в 1936 г.

Сегодня действует редакция 2010 г. ИНКОТЕРМС содержат толкование терминов, в которых закрепляются положения о распределении прав и обязанностей между продавцом и покупателем, переходе права собственности, об ответственности по договору международной купли-продажи товаров. Для того чтобы сделать термин ИНКОТЕРМС обязательным для сторон и в конечном счете для суда, стороны должны в своем договоре сделать ссылку на конкретный термин, например «FOB».

4. Национальное законодательство – внутригосударственные источники представлены значительным количеством нормативных актов. Основным источником является разд. VI ГК, в который включено 46 статей.

Раздел VII «Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства» СК регламентирует посредством коллизионных норм вопросы заключения и расторжения брака, прав и обязанностей супругов, усыновления и др.

Нельзя не отметить гл. 26 «Применимое право» КТМ.

Большое значение имеют федеральные законы, например Закон об инвестициях, Закон о государственных иммунитетах и др. Источником МЧП являются и подзаконные акты: указы Президента РФ, постановления Правительства РФ, ведомственные правовые акты.

Коллизионно-правовые нормы

1. Коллизионная норма – это норма права, которая позволяет определить, право какого государства подлежит применению к частноправовым отношениям, осложненным иностранным элементом.

Коллизионная норма имеет свою, отличную от других норм права, структуру и состоит из объема и привязки. Объем – это часть коллизионной нормы, указывающая на те отношения, к которым норма применяется. Так, в п. 2 ст. 1197 ГК объем нормы следующий: «Признание в Российской Федерации физического лица недееспособным или ограниченно дееспособным». Привязка – часть коллизионной нормы, которая определяет, право какого государства следует применить к отношениям (компетентное право). В п. 2 ст. 1197 ГК привязка следующая: «подчиняется российскому праву».

2. Коллизионные нормы можно классифицировать по различным основаниям.

Односторонней называется коллизионная норма, привязка которой указывает на применение правовой системы конкретного государства.

Например, п. 2 ст. 1195 ГК установлено, что «если лицо наряду с российским гражданством имеет и иностранное гражданство, его личным (физического лица) законом является российское право».

Двусторонней (многосторонней) коллизионной является норма, которая не называет компетентное право, но определяет его через указание на конкретные фактические обстоятельства. Например, п. 4 ст. 1209 ГК «Форма сделки в отношении недвижимого имущества подчиняется праву страны, где находится это имущество». Отсюда следует, что потенциально это может быть право любого государства, однако применить следует именно право той страны, где находится недвижимость.

Альтернативные коллизионные нормы содержат несколько вариантов для выбора права, закрепленных законодателем в самой норме. Так, согласно п. 1 ст. 1221 ГК к требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатка товара, работы или услуги, может применяться либо право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец, изготовитель товара или иной причинитель вреда, либо право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности потерпевший, либо право страны, где была выполнена работа, оказана услуга, либо право страны, где был приобретен товар.

При этом выбор права принадлежит потерпевшему.

Кумулятивные нормы (от лат. cumulo – накапливаю). В этом случае речь идет о возможности применения вначале права одного государства, и если это не приводит к должному результату, то затем и другого. Например, п. 2 ст. 1224 ГК указывает, что форма завещания определяется «по праву страны, где завещатель имел место жительства в момент составления такого завещания…». Однако далее п. 2 ст. 1224 ГК предусматривает дополнительную возможность для признания завещания действительным, поскольку определено, что форма завещания может соответствовать праву места составления завещания или требованиям российского права.

Диспозитивные коллизионные нормы закрепляют возможность выбора права сторонами правоотношений. Так, сторонам договора при заключении договора или в последующем предоставляется право выбрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору (п. 1 ст. 1210 ГК)

К императивным коллизионным нормам относятся нормы, не позволяющие сторонам самим выбрать применяемое право. Примером такой нормы может служить п. 2 ст. 1213 ГК: «К договорам в отношении находящихся на территории Российской Федерации земельных участков, участков недр и иного недвижимого имущества применяется российское право».

3. Основные типы коллизионных привязок (формулы прикрепления).

Коллизионные привязки можно объединить в группы, именуемые еще формулами прикрепления. Среди них выделают личный закон, закон места нахождения имущества, места совершения акта, закон характерного исполнения, закон наиболее тесной связи и др.

Личный закон применяется для определения правового положения физических и юридических лиц. Личный закон физических лиц подразделяется на закон гражданства и закон места жительства. Закон гражданства – коллизионная привязка, в силу которой применяется право того государства, гражданином которого является физическое лицо, а закон места жительства обязывает к применению права страны, на территории которой лицо проживает. Личный закон используется для определения правои дееспособности, объема и характера личных неимущественных прав, в том числе в семейном праве, и в некоторых иных случаях.

Закон места нахождения вещи используется преимущественно при решении вопросов, связанных с вещными правами. По общему правилу право собственности на имущество определяется по праву страны, где это имущество находится, что нашло закрепление в ст. 1205–1207 ГК.

Закон места совершения акта включает в себя несколько «родственных» вариантов: закон места совершения договора, закон места совершения брака, закон места заключения сделки, закон места выдачи доверенности, составления завещания и т.д., и применяется для определения права, подлежащего применения к обязательствам и в некоторых других случаях. Для определения права, регулирующего деликтные обязательства, наиболее распространенной коллизионной привязкой является закон места причинения вреда (ст. 1219 ГК).

При этом установлено, что стороной, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для договора купли-продажи, является продавец, а для договора аренды – арендодатель и т.п. Не случайно данный тип привязки еще именуют «закон страны продавца».

Закон наиболее тесной связи означает, что к отношению должно применяться право той страны, с которой оно наиболее тесно связано.

Указанный тип привязки закреплен в ст. 1186 ГК, где сказано, что при невозможности определить право, подлежащее применению, применяется право страны, с которой гражданско-правовое отношение, осложненное иностранным элементом, наиболее тесно связано.

Закон флага. Коллизионная норма с такой привязкой есть в ст. 415 КТМ, согласно которой право собственности и другие вещные права на судно, включая возникновение, переход и прекращение таких прав, определяются по праву того государства, под флагом которого ходит судно.

Основания, порядок и ограничения применения иностранного права

1. Применение иностранного права может быть осуществлено судом, иным (органом загса и т.д.). Основанием для применения иностранного права на территории Российской Федерации согласно ст. 1186 ГК являются:

б) коллизионные нормы ГК и других законов Российской Федерации;

в) обычаи, признаваемые в Российской Федерации.

По общему правилу иностранное право подлежит применению в Российской Федерации независимо от того, применяется ли в соответствующем иностранном государстве российское право или нет.

То есть Российская Федерация в этом случае не придерживается принципа взаимности. Если же применение иностранного права на началах взаимности предусмотрено законом, в этом случае взаимность предполагается.

Еще одно правило относится к тем случаям, когда подлежит применению право страны, в которой действуют несколько правовых систем.

Применяемое право в этом случае определяется в соответствии с правом этой страны. Если же это невозможно, то применяется правовая система, с которой отношение наиболее тесно связано.

Принято различать два способа квалификации: по закону суда – применение и толкование юридических терминов по праву того государства, где рассматривается спор, и квалификация по праву, к которому отсылает коллизионная норма. Согласно п. 1 ст. 1187 ГК в России закрепляется первый способ квалификации: при определении права, подлежащего применению, толкование юридических понятий осуществляется в соответствии с российским правом, если иное не предусмотрено законом.

3. Обратная отсылка, отсылка к праву третьей страны и праву непризнанного государства. Проблема обратной отсылки возникает, когда российская коллизионная норма отсылает к иностранному праву, а коллизионная норма иностранного права отсылает обратно к праву России. Например, наследодатель, будучи гражданином РФ, проживал в Германии. Статья 1224 ГК для решения вопросов наследования отсылает к праву последнего места жительства наследодателя. Однако законодательство Германии (ст. 25 Вводного закона к ГГУ) к наследованию применяет право государства, гражданином которого является наследодатель в момент своей смерти. Если иностранная коллизионная норма «в ответ» отсылает к праву другого государства, принято говорить об отсылке к праву третьей страны.

Российское право по общему правилу не признает обратную отсылку и отсылку к праву третьей страны, поскольку, согласно п. 1 ст. 1190 ГК, отсылка к иностранному праву рассматривается как отсылка к материальному праву. Однако обратная отсылка применяется в случаях отсылки к российскому праву, определяющему правовое положение физического лица (ст. 1195–1200 ГК).

Отдельного рассмотрения заслуживает проблема отсылки к праву непризнанного государства. Сегодня существует несколько так называемых непризнанных государств: Абхазия, Косово, Северный Кипр и др. В том случае, когда коллизионная норма отсылает, например, к праву места нахождения имущества, которое находится на территории такого непризнанного государства, возникает вопрос: право какого государства применять – того, частью которого ранее была территория непризнанного государства, или самого непризнанного государства? Общепринятой является доктрина «права непризнанного государства», суть которой состоит в том, что необходимо применять именно право непризнанного, а не «материнского» государства.

Возможность применения права непризнанного государства находит свое подтверждение в судебной практике. Разрешая вопрос о возможности признания северокипрских судебных решений, Европейский суд по правам человека отметил, что полностью игнорировать такие решения означало бы, в сущности, вовсе отказать людям в защите их прав: «…отказ в зарубежном признании подобных решений допускает и исключения: на спорной территории продолжается повседневная жизнь, и фактические власти этого края, в том числе и суды, обязаны заботиться о соблюдении хотя бы минимальных стандартов в области прав человека. Поэтому, во всяком случае, могут признаваться и исполняться решения по брачно-семейным делам».

5. Нормы непосредственного применения – это такие нормы российского права, которые должны применяться, даже если суд обязан применить нормы иностранного права. Они еще именуются в доктрине императивными или сверхимперативными. Норма права является нормой непосредственного применения, если в ней сказано, что «она регулирует соответствующие отношения независимо от подлежащего применению иностранного права». Кроме того, суд может сам дать квалификацию норме как императивной, если законодатель подчеркнул ее «особое значение». В качестве примера можно рассмотреть нормы п. 2 ст. 414 КТМ, где определено, что «наличие такого соглашения (о выборе права) не может повлечь за собой устранение или уменьшение ответственности, которую в соответствии с настоящим Кодексом перевозчик должен нести за вред, причиненный жизни или здоровью пассажира, утрату или повреждение груза и багажа либо просрочку их доставки». Что касается норм, применение которых обязательно ввиду их особого значения, то в качестве таковых могут быть нормы, устанавливающие обязательные государственные стандарты, нормативы и т.д., без следования которым невозможно обеспечение прав и охраняемых законом интересов участников оборота.

6. Оговорка о публичном порядке. Публичный порядок – это фундаментальные начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства. «К таким началам, в частности, относится запрет на совершение действий, прямо запрещенных сверхимперативными нормами законодательства РФ (ст. 1192 ГК), если этими действиями наносится ущерб суверенитету или безопасности государства, затрагиваются интересы больших социальных групп, нарушаются конституционные права и свободы частных лиц». Так, нельзя применить соответствующее иностранное законодательство о полигамных браках при разрешении споров на территории нашей страны, как противоречащее публичному порядку РФ. В то же время, согласно ст. 1193 ГК, отказ в применении нормы иностранного права не может быть основан только на отличии правовой, политической или экономической системы соответствующего иностранного государства от правовой, политической или экономической системы РФ.

Применение оговорки о публичном порядке ограничивает суд в применении норм иностранного права. В случае применения оговорки о публичном порядке суд не применяет иностранное право и вправе применить соответствующую норму российского права.

Субъекты международного частного права

1. Субъекты международного частного права – это участники гражданских, семейных, трудовых правоотношений, осложненных иностранным элементом. К ним относятся физические лица: граждане; лица без гражданства; иностранные граждане; лица, имеющие двойное гражданство; беженцы; иностранные и российские юридические лица; международные организации; государства, а также субъекты федеративного государства.

Физические и юридические лица по общему правилу пользуются на территории РФ национальным режимом, т.е. тем же объемом правоспособности, что и российские субъекты. В то же время в соответствии со ст. 1194 ГК Правительством РФ могут быть установлены реторсии, т.е. ответные ограничения в отношении имущественных и личных неимущественных прав граждан и юридических лиц тех государств, в которых имеются специальные ограничения имущественных и личных неимущественных прав российских граждан и юридических лиц.

2. Правоспособность и дееспособность иностранных физических лиц.

Гражданская правоспособность физического лица определяется личным законом, т.е. тем нормативным актом, иным источником права, который определяет правоспособность в стране, гражданином (подданным) которой является это лицо. Для лиц без гражданства личный закон определяется правом места их постоянного жительства.

По общему правилу иностранцы и лица без гражданства пользуются в РФ гражданской правоспособностью наравне с российскими гражданами. В то же время иностранцы могут быть ограничены в правоспособности: они не могут быть судьями, прокурорами, занимать должности в органах государственной власти и управления РФ. В соответствии с п. 3 ст. 15 ЗК иностранцы, лица без гражданства и иностранные юридические лица не могут иметь на праве собственности земельные участки, находящиеся на приграничных территориях и на иных установленных особо территориях России. Ограничения правоспособности не являются раз и навсегда установленными. Так, если ранее в силу п. 4 ст. 56 Воздушного кодекса в состав летного экипажа гражданского воздушного судна РФ могли входить только российские граждане, то в настоящее время такое ограничение снято.

Гражданская дееспособность физического лица также определяется по закону гражданства, а для лиц без гражданства – по закону их места жительства. В то же время физическое лицо, не обладающее дееспособностью по своему личному закону, не вправе ссылаться на отсутствие у него дееспособности, если оно является дееспособным по праву места совершения сделки. Однако если будет доказано, что другая сторона знала или заведомо должна была знать об отсутствии дееспособности, то суд должен применить личный закон иностранца в части ограничения его дееспособности. Личным законом по общему правилу также определяется право физического лица на имя, его использование и защиту (иное может быть предусмотрено ГК или другими законами).

Право физического лица на занятие предпринимательской деятельностью в качестве индивидуального предпринимателя определяется по праву страны, где такое физическое лицо зарегистрировано в этом качестве. В то же время такие вопросы, как признание лица безвестно отсутствующим, объявление умершим, признание недееспособным или ограниченно дееспособным, подчиняются российскому праву и обращение к иностранному праву не требуется.

3. Правосубъектность иностранных юридических лиц определяется их личным законом. В соответствии с п. 1 ст. 1202 ГК личным законом юридического лица считается право страны, где учреждено юридическое лицо. На основании личного закона устанавливаются статус организации в качестве юридического лица, организационноправовая форма, порядок создания, реорганизации и ликвидации юридического лица, порядок приобретения юридическим лицом гражданских прав и принятия на себя гражданских обязанностей. Следует указать на две особенности статуса иностранного юридического лица на территории РФ.

Во-первых, юридическое лицо не может ссылаться на ограничения полномочий его органа или представителя на совершение сделки, не известное праву страны, в которой была совершена сделка, кроме тех случаев, когда другая сторона знала об указанном ограничении.

Во-вторых, если юридическое лицо осуществляет свою предпринимательскую деятельность преимущественно на территории РФ, то к требованиям об ответственности по обязательствам юридического лица его учредителей (участников), других лиц, которые имеют возможность определять его действия, применяется российское право либо по выбору кредитора личный закон такого юридического лица.

Рассматривая особенности деятельности иностранных юридических лиц на территории Российской Федерации, следует отметить, что они вправе заключать договоры, совершать иные сделки, создавать юридические лица, представительства т.п. Создание и ликвидация коммерческой организации с иностранными инвестициями осуществляются по общему правилу, на условиях и в порядке, которые предусмотрены ГК и другими федеральными законами. Исключения могут быть установлены отдельными законодательными актами РФ.

Особенности создания филиала иностранного юридического лица, его представительства определяются Законом об инвестициях. Такие структурные подразделения создаются, открываются, прекращают свою деятельность на территории РФ на основании решения юридического лица. Государственный контроль за созданием филиала иностранного юридического лица, открытием его представительства, прекращением деятельности этих филиала, представительства осуществляется посредством их аккредитации, которую осуществляют органы ФНС РФ.

4. Государство как субъект международного частного права. Государства по общему правилу не вступают в хозяйственные, коммерческие отношения и поэтому, например, поставку нефти и газа осуществляют соответствующие юридические лица РФ. В то же время государство может быть участником отношений, связанных с использованием государственного имущества на основании договоров аренды, государственных займов, деликтных, наследственных и ряда иных отношений. Не случайно в ст. 1204 ГК закреплено правило, в силу которого к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом, с участием государства коллизионные нормы применяются на общих основаниях.

Важной чертой статуса государства является наличие юрисдикционного иммунитета, т.е. неподвластности юрисдикции, прежде всего судебной, иностранного государства. Юрисдикционный иммунитет иностранного государства и его имущества состоит из трех элементов:

1. судебного иммунитета, понимаемого как обязанность судов РФ воздержаться от привлечения иностранного государства к участию в судебном процессе;
2. иммунитета в отношении мер по обеспечению иска, т.е. обязанности судов РФ воздержаться от применения в отношении иностранного государства и имущества иностранного государства ареста и иных мер, обеспечивающих впоследствии рассмотрение спора и (или) исполнение решения суда;
3. иммунитета в отношении исполнения решения суда, т.е. обязанности судов РФ, государственных органов и должностных лиц воздержаться от обращения взыскания на имущество иностранного государства.

Иммунитет государства бывает двух видов: абсолютный и функциональный. Абсолютный предполагает, что государство пользуется иммунитетом в полном объеме, независимо от того, в каких именно отношениях оно участвует. Функциональный – это пользование иммунитетом только при осуществлении суверенных властных полномочий, в целях реализации суверенной власти.

Российское право исходит из наличия у государства именно функционального иммунитета. Закон о государственных иммунитетах с рядом оговорок и исключений говорит о неприменении судебного иммунитета иностранного государства в отношении следующих категорий споров:

• связанных с участием иностранного государства в гражданско-правовых сделках и (или) осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности; возникших на основании трудового договора между этим иностранным государством и работником относительно работы, которая была или должна быть выполнена полностью либо частично на территории Российской Федерации за рядом исключений, в частности, если работник принят на работу для выполнения конкретных обязанностей по осуществлению суверенных властных полномочий иностранного государства;
• связанных с участием в юридических лицах; о возмещении иностранным государством вреда, причиненного жизни, здоровью, имуществу, чести и достоинству, деловой репутации физического лица или имуществу, деловой репутации юридического лица, если требование возникло вследствие действия (бездействия) или в связи с иным обстоятельством, имевшим место полностью или частично на территории РФ, и причинитель вреда находился на территории РФ в момент такого действия (бездействия);
• о правах на имущество, а также в ряде иных случаев, когда государство не осуществляет суверенных властных полномочий.

Иностранное государство может само дать согласие на осуществление судом РФ юрисдикции в отношении конкретного спора в силу: международного договора; письменного соглашения, не являющегося международным договором, а также заявления в суде, письменного уведомления суда в рамках судебного процесса в отношении конкретного спора. Характерно, что РФ допускает для себя возможность отказа от иммунитета в иностранных судах. Так, в Законе о разделе продукции содержится положение о том, что в соглашениях, заключаемых с иностранными гражданами и иностранными юридическими лицами, может быть предусмотрен отказ Российской Федерации от судебного иммунитета, иммунитета в отношении предварительного обеспечения иска и исполнения судебного решения.

Кроме того, иностранное государство может быть признано отказавшимся от судебного иммунитета, если оно предприняло в суде РФ процессуальное действие по существу дела, например предъявило иск, вступило в судебный процесс по существу спора в качестве стороны, заявило встречный иск и т.д. Отказ иностранного государства от судебного иммунитета в отношении конкретного спора не может быть отозван и распространяется на все стадии судебного разбирательства.

Что касается иммунитета иностранного государства в отношении мер по обеспечению иска и исполнения решения российского суда, тут действуют следующие правила. Иностранное государство пользуется иммунитетом в отношении мер по обеспечению иска, за исключением случаев, если иностранное государство само явно выразило согласие на принятие соответствующих мер либо зарезервировало или иным образом обозначило имущество на случай удовлетворения требования, являющегося предметом спора.

В отношении исполнения решения российского суда иностранное государство на территории РФ по общему правилу пользуется иммунитетом, кроме тех случаев, если оно явно выразило согласие на принятие соответствующих мер, зарезервировало или иным образом обозначило имущество на случай удовлетворения требования, являющегося предметом спора, либо имущество иностранного государства используется и (или) предназначено для использования данным иностранным государством в целях, не связанных с осуществлением суверенных властных полномочий.

Источник: https://be5.biz/pravo/g023/28.html

Основания, порядок и ограничения применения иностранного права

1. Применение иностранного права может быть осуществлено судом, иным органом (ЗАГС, судебный пристав и т.д.). Основаниями для применения иностранного права на территории РФ согласно ст. 1186 ГК являются: а) международные договоры РФ; б) коллизионные нормы ГК и других законов РФ; в) обычаи, признаваемые в РФ.

По общему правилу иностранное право подлежит применению в РФ независимо от того, применяется ли в соответствующем иностранном государстве российское право или нет. То есть РФ в этом случае не придерживается принципа взаимности. Если же применение иностранного права на началах взаимности предусмотрено законом, то случае взаимность предполагается.

Еще одно правило относится к тем случаям, когда подлежит применению право страны, в которой действуют несколько правовых систем. Применяемое право в этом случае определяется в соответствии с правом этой страны. Если же это невозможно, то применяется правовая система, с которой отношение наиболее тесно связано.

3. Обратная отсылка, отсылка к праву третьей страны и праву непризнанного государства. Проблема обратной отсылки возникает, когда российская коллизионная норма отсылает к иностранному праву, а коллизионная норма иностранного права отсылает обратно к праву России. Например, наследодатель, будучи гражданином РФ, проживал в Германии. Статья 1224 ГК для решения вопросов наследования отсылает к праву последнего места жительства наследодателя. Однако законодательство Германии ( ст. 25 Вводного закона к ГГУ) к наследованию применяет право государства, гражданином которого является наследодатель в момент своей смерти. Если иностранная коллизионная норма «в ответ» отсылает к праву другого государства, принято говорить об отсылке к праву третьей страны.

Российское право по общему правилу не признает обратную отсылку и отсылку к праву третьей страны, поскольку, согласно п. 1 ст. 1190 ГК, отсылка к иностранному праву рассматривается как отсылка к материальному праву. Однако обратная отсылка применяется в случаях отсылки к российскому праву, определяющему правовое положение физического лица ( ст. ст. 1195 — 1200 ГК).

Отдельного рассмотрения заслуживает проблема отсылки к праву непризнанного государства. Сегодня существует несколько так называемых непризнанных государств: Абхазия, Косово, Северный Кипр и др. В том случае, когда коллизионная норма отсылает, например, к праву места нахождения имущества, которое находится на территории такого непризнанного государства, возникает вопрос: право какого государства применять — того, частью которого ранее была территория непризнанного государства, или самого непризнанного государства? Общепринятой является доктрина права непризнанного государства, суть которой состоит в том, что необходимо применять именно право непризнанного, а не «материнского» государства. Возможность применения права непризнанного государства находит свое подтверждение в судебной практике. Разрешая вопрос о возможности признания северокипрских судебных решений, Европейский суд по правам человека отметил, что полностью игнорировать такие решения означало бы, в сущности, вовсе отказать людям в защите их прав: «…отказ в зарубежном признании подобных решений допускает и исключения: на спорной территории продолжается повседневная жизнь, и фактические власти этого края, в том числе и суды, обязаны заботиться о соблюдении хотя бы минимальных стандартов в области прав человека. Поэтому, во всяком случае, могут признаваться и исполняться решения по брачно-семейным делам» .

Рогачевский А.Л. Договорные отношения российских организаций с партнерами из непризнанных и частично признанных государств // Известия вузов. Правоведение. 2011. N 3. С. 156.

5. Нормы непосредственного применения — это такие нормы российского права, которые должны применяться, даже если суд обязан применить нормы иностранного права. Они еще именуются в доктрине императивными или сверхимперативными. Норма права является нормой непосредственного применения, если в ней сказано, что «она регулирует соответствующие отношения независимо от подлежащего применению иностранного права». Кроме того, суд может сам дать квалификацию норме как императивной, если законодатель подчеркнул ее особое значение. В качестве примера можно рассмотреть нормы п. 2 ст. 414 КТМ, где определено, что «наличие такого соглашения (о выборе права) не может повлечь за собой устранение или уменьшение ответственности, которую в соответствии с настоящим Кодексом перевозчик должен нести за вред, причиненный жизни или здоровью пассажира, утрату или повреждение груза и багажа либо просрочку их доставки». Что касается норм, применение которых обязательно ввиду их особого значения, то в качестве таковых могут быть нормы, устанавливающие обязательные государственные стандарты, нормативы и т.д., без следования которым невозможно обеспечение прав и охраняемых законом интересов участников оборота.

6. Оговорка о публичном порядке. Публичный порядок — это фундаментальные начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства. «К таким началам, в частности, относится запрет на совершение действий, прямо запрещенных сверхимперативными нормами законодательства РФ ( ст. 1192 ГК), если этими действиями наносится ущерб суверенитету или безопасности государства, затрагиваются интересы больших социальных групп, нарушаются конституционные права и свободы частных лиц» . Так, нельзя применить соответствующее иностранное законодательство о полигамных браках при разрешении споров на территории нашей страны как противоречащее публичному порядку РФ. В то же время, согласно ст. 1193 ГК, отказ в применении нормы иностранного права не может быть основан только на отличии правовой, политической или экономической системы соответствующего иностранного государства от правовой, политической или экономической системы РФ.

Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 26 февраля 2013 г. N 156 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений».

Применение оговорки о публичном порядке ограничивает суд в применении норм иностранного права. В случае применения оговорки о публичном порядке суд не применяет иностранное право и вправе применить соответствующую норму российского права.

Источник: https://pravo163.ru/osnovaniya-poryadok-i-ogranicheniya-primeneniya-inostrannogo-prava/

5 основания и ограничения применения иностранного права

И хотя сама статья называется «Применение императивных норм», из смысла правил, предусмотренных в ней, ясно, что речь идет не о всех, а об особых императивных нормах. Так, в п. 1 ст. 1192 ГК предписывается применять императивные нормы российского права независимо от того, что иностранное право избрано на основании российских коллизионных норм. Законодатель выделяет две группы таких императивных норм: во-первых, те, в которых прямо об этом указано, и во-вторых, нормы, имеющие особое значение, в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота. В отношении второй группы сомнений никаких нет — это позитивная оговорка о публичном порядке. Но и первая группа относится к этой же категории: в особо значимых случаях законодатель считает необходимым в самой норме указать, что она должна применяться всегда.

Общие начала правоприменения в международном частном праве

Это новый ограничитель. Впервые такая формула была закреплена в Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г., затем была использована в универсальной Гаагской конвенции о праве, применимом к договорам международной купли-продажи, 1986 г. (ст. 18). Она была воспринята внутренним правом. Характерна ст.

Вводного закона к ГГУ, так как в ней подчеркиваются и «результат применения», и «явная несовместимость»: норма иностранного права не применяется, «если ее применение ведет к результату, который явно несовместим с основными принципами германского права». Требование «явной несовместимости» обязывает суд доказать, что существует несовместимость без всяких сомнений, и тем самым исключает широкое применение оговорки о публичном порядке.

Складывающийся новый мировой опыт нашел отражение в Гражданском кодексе РФ.

Международное частное право: общая часть

Основания и порядок применения иностранного права

Пределы применения иностранного права

Практика свидетельствует, что позиция французского суда в аналогичных обстоятельствах может меняться в зависимости от конкретных условий и интересов. [Алексидзе Л.А. Некоторые вопросы теории международного права. Императивные нормы JUS COGENS.

В этом случае применяется право соответствующего государства, подлежащее применению в соответствии с настоящим разделом. Отличия обхода закона от оговорки о публичном порядке: 1.

При обходе закона никакого ущерба государству может и не наноситься. Суд должен установить только факт искусственной привязки к иностранному праву в целях избежания регулирования национальным з/д-вом.

5 основания и ограничения применения иностранного права

Источник: https://sv-groups.ru/5-osnovaniya-i-ogranicheniya-primeneniya-inostrannogo-prava/

Общие начала правоприменения в международном частном праве

Оговорка о публичном порядке. До сих пор речь шла о юридической обязательности в предусмотренных законом случаях применить иностранное право, причем так, как оно применяется в своей собственной стране. Но это только одна правда. Иностранное право применяется не в правовом вакууме, а в государстве, где существует собственный правопорядок, что неизбежно влияет на результат. Применяемые нормы иностранного права не должны нарушать основополагающие принципы местного правопорядка — это твердо установившийся принцип международного частного права. Национальное право допускает применение иностранного права, устанавливает порядок его применения и одновременно очерчивает допустимые границы его применения на своей территории. Этой цели служит особый институт международного частного права, называемый «оговорка о публичном порядке» (ordre public или public policy).

Оговорка о публичном порядке является общепризнанным институтом международного частного права. Она играет важную роль в механизме регулирования частноправовых отношений международного характера. Коллизионная норма сформулирована таким образом, что она может выбрать право любого существующего в мире государства, и потому невозможно предусмотреть все последствия такого выбора. Коллизионная норма — это своеобразный скачок в неизвестность.

При этом обычно вспоминают мусульманское право, многие нормы которого, являясь выражением религиозных догм шариата, противоречат европейским правовым традициям, и российским в том числе. Например: право мужчины на полигамный брак, чрезмерно низкий брачный возраст невесты (9 лет в Йемене), выкуп за невесту, ничем не ограниченное право мужа на расторжение брака без каких-либо формальностей (достаточно произнести: «Я тебя отвергаю») и пр. [Абдуллин А.И. Становление и развитие науки международного частного права в России: проблема понимания природы международного частного права в трудах российских правоведов XIX века // Журнал международного частного права. 1996. № 3 (13)] Но проблемы могут возникнуть и при отсылке российских коллизионных норм к европейскому праву. По законам ряда европейских государств женщина не имеет права вступать в брак в течение определенного периода (10 месяцев или 300 дней) после развода или после смерти мужа. Поскольку условия брака по российской коллизионной норме определяются по национальному закону брачующихся, то российские органы ЗАГСа формально юридически обязаны отказать в регистрации такого брака, применив иностранную норму права, противоречащую конституционному принципу равноправия мужчин и женщин.

Для того чтобы предотвратить наступление возможных негативных последствий применения избранного на основании собственной коллизионной нормы иностранного права, применяется оговорка о публичном порядке. В самом общем виде она означает: избранное на основе отечественной коллизионной нормы иностранное право не применяется, и субъективные права, возникшие под действием иностранного права, не получают защиты, если такое применение или такая защита противоречат публичному порядку данного государства. Всеобщее признание оговорки о публичном порядке объясняется ее необходимостью для защиты основ правовой системы, интересов общества и государства. «Публичный порядок» — это устои правовой системы и коренные интересы общества и государства, основы их морали.

Оговорка о публичном порядке известна в международном частном праве давно. Начало этому институту положила голландская школа международного частного права в XVII в. Голландский коллизионист Ульрик Губер утверждал, что все законы носят чисто территориальный характер и потому иностранные законы на территории Голландии не применяются. Однако в исключительных случаях в силу «международной вежливости» (comitas gentium) допускается признание действия иностранного закона, но только если такое признание не умаляет суверенитет голландских провинций и прав их граждан (эти положения были поддержаны и развиты в работах другого голландского коллизиониста того же периода Иоганнеса Вута). [Алексеев С.С. Общая теория права. М., 1981. Т. 1] Впоследствии представление об оговорке о публичном порядке совершенствовалось, но суть осталась неизменной.

Сегодня оговорка рассматривается как один из основополагающих принципов международного частного права. Она закреплена в законодательстве многих государств, в международных договорах, применяется судами в том числе и тех государств, чье законодательство не содержит ее прямого закрепления. Одновременно оговорка о публичном порядке переместилась и в гражданское процессуальное право, в ту его часть, которая регламентирует особенности рассмотрения гражданско-правовых споров с участием иностранного элемента и которая называется международным гражданским процессом. В частности, она применяется при исполнении иностранных судебных поручений и при признании и исполнении иностранных судебных и арбитражных решений.

Мировой практике известны два вида оговорки о публичном порядке: позитивная и негативная. Позитивная оговорка сложилась во Франции, где ее понимают как определенную совокупность норм французского права, в которых заинтересован «публичный порядок и добрые нравы» (ст. 6 ГК Франции) и которые устраняют применение норм иностранного права (такая же формулировка закреплена в ст. 24 ГК Алжира). Исходя из французской практики сложилась общая концепция позитивной оговорки о публичном порядке как некоторой совокупности внутренних норм права, которые в силу особой, принципиальной важности (иногда говорят о высшей степени когентности) для защиты общественных и моральных устоев данного государства должны применяться всегда, даже если отечественная коллизионная норма отошлет к иностранному праву. Отсюда название «позитивная»: она исходит из того, что какие-то принципы и нормы национального права имеют особое, позитивное значение для государства.

Правда, ни французское право, ни доктрина, ни французская практика, которая обращалась к оговорке очень широко, не сформулировали перечень законов или отдельных норм, которые составляют французский публичный порядок. Чаще всего к оговорке обращались при рассмотрении вопросов, связанных с защитой частной собственности (особенно по отношению к советским законам и законам других государств о национализации частной собственности), с гражданским состоянием лица (правовое положение внебрачных детей, усыновленных, положение замужних женщин), с ответственностью за умышленное причинение вреда и др. [Алексеев С.С. Общая теория права. М., 1982. Т. 2] Практика свидетельствует, что позиция французского суда в аналогичных обстоятельствах может меняться в зависимости от конкретных условий и интересов. [Алексидзе Л.А. Некоторые вопросы теории международного права. Императивные нормы JUS COGENS. Тбилиси, 1982]

Чаще всего используется формулировка «основы правопорядка». Например, согласно § 6 австрийского Закона о международном частном праве 1978 г. «норма иностранного права не подлежит применению, если ее применение привело бы к результату, не совместимому с основами австрийского правопорядка». Аналогичные формулировки закреплены в ст. 5 турецкого Закона о международном частном праве 1982 г., в ст. 17 швейцарского Закона о международном частном праве 1987 г. Используется также формулировка «основные принципы» правопорядка, права или законодательства: «основные принципы правопорядка» — ст. 6 польского Закона о международном частном праве 1965 г., «основные принципы германского права» — ст. 6 Вводного закона к ГГУ, «основные принципы законодательства» — ст. 828 вьетнамского Гражданского кодекса 1995 г. В Китае под публичным порядком понимают «общественные интересы КНР» (ст. 150 Общих положений гражданского права 1986 г., ст. 5 Закона о международных хозяйственных договорах 1985 г.); в венгерском Законе о международном частном праве 1979 г. используется формула «венгерский публичный порядок» (§ 7).

Приведенные формулировки свидетельствуют о том, что ни в одной стране, где законодательно предусмотрено применение оговорки о публичном порядке, не дается детальное определение «публичного порядка»: либо используется формулировка «публичный порядок» без каких-либо разъяснений, либо даются самые общие ориентиры в виде указания об основных принципах права, об основах правопорядка.

Оговорка о публичном порядке играет принципиальную роль и в российском международном частном праве. Она была закреплена в предыдущем законодательстве — в Основах 1991 г. (ст. 158), она предусмотрена в Семейном кодексе РФ (ст. 167), а также в ряде актов по гражданскому и арбитражному процессу, например в п. 1 ст. 412 ГПК РФ.

Как принципиальный институт российского международного частного права оговорка о публичном порядке сохраняет свое важное место и в разд. VI Гражданского кодекса. Она закреплена в ст. 1193: «Норма иностранного права, подлежащая применению в соответствии с правилами настоящего раздела, в исключительных случаях не применяется, когда последствия ее применения явно противоречили бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации».

Российские законы используют три формулы оговорки о публичном порядке.

Первая формула — «основы правопорядка» — закреплена в частноправовых законах. Например, согласно ст. 167 СК РФ «Нормы иностранного права не применяются в случае, если такое применение противоречило бы основам правопорядка (публичному порядку) Российской Федерации». Эта же формула содержалась в ст. 158 Основ 1991 г. Она сохранена и в ст. 1193 ГК.

Вторая формула — «суверенитет и безопасность» — используется в процессуальных актах. Например, подп. 5 п. 1 ст. 412 ГПК РФ устанавливает, что российские суды не исполняют решения иностранных судов, если их исполнение «может нанести ущерб суверенитету Российской Федерации или угрожает безопасности Российской Федерации или противоречит публичному порядку Российской Федерации». Она повторена в п. 2 ст. 407 ГПК РФ о судебных поручениях.

Третья формула — «публичный порядок» — получила закрепление в Законе о международном коммерческом арбитраже 1993 г. (п. 2 ст. 34 и п. 2 ст. 36) и в Арбитражном процессуальном кодексе 2002 г. (подп. 7 п. 1 ст. 244) в качестве основания для отказа в признании и исполнении решения иностранного суда и иностранного арбитражного решения.

Как видим, и в российском праве либо вообще не раскрывается понятие публичного порядка, либо используется лишь ориентировочная формулировка «основы правопорядка», которая сама нуждается в расшифровке. Главные элементы понятия публичного порядка раскрываются в литературе с учетом судебной практики.

Исходя из вышеизложенного есть все основания полагать, что понятие «основы правопорядка (публичный порядок) Российской Федерации» включает четыре взаимосвязанных основных элемента: 1) основополагающие, фундаментальные принципы российского права, прежде всего конституционные, частноправовые и гражданско-процессуальные; 2) общепринятые принципы морали, на которые опирается российский правопорядок; 3) законные интересы российских граждан и юридических лиц, российского общества и государства, защита которых является основной задачей правовой системы страны; 4) общепризнанные принципы и нормы международного права, являющиеся частью российской правовой системы, включая международно-правовые стандарты прав человека.

Таким образом, опыт разных государств, в том числе нашего государства, свидетельствует о том, что законодатель, отдавая должное значению нормы о публичном порядке, ограничивается самым общим определением публичного порядка. Тем не менее современное законодательство стремится сформулировать ограничители применения оговорки о публичном порядке.

Во-первых, обращение к оговорке о публичном порядке обусловливается не противоречием самих иностранных норм права основам отечественного правопорядка, а последствием их применения: суд вправе применить оговорку только тогда, когда применение норм иностранного права может привести к результату, нарушающему публичный порядок. Этот аспект присутствует во всех рассмотренных выше законах разных стран, включая ст. 158 Основ 1991 г. и ст. 167 СК РФ. Но особенно четко он зафиксирован в австрийском Законе: норма иностранного права не подлежит применению, «если ее применение привело бы к результату, несовместимому с основами австрийского правопорядка» (§ 6).

В соответствии со сложившейся российской доктриной и мировой практикой ст. 1193 Гражданского кодекса РФ делает акцент на результатах, последствиях применения иностранного права, которые несовместимы с нашим правопорядком: норма иностранного права неприменяется, «когда последствия ее применения» несовместимы с российским правопорядком.

Во-вторых, суд вправе обратиться к оговорке о публичном порядке, если применение иностранного права явно не совместимо с национальным правопорядком. Это новый ограничитель. Впервые такая формула была закреплена в Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г., затем была использована в универсальной Гаагской конвенции о праве, применимом к договорам международной купли-продажи, 1986 г. (ст. 18). Она была воспринята внутренним правом. Характерна ст. 6 Вводного закона к ГГУ, так как в ней подчеркиваются и «результат применения», и «явная несовместимость»: норма иностранного права не применяется, «если ее применение ведет к результату, который явно несовместим с основными принципами германского права». Требование «явной несовместимости» обязывает суд доказать, что существует несовместимость без всяких сомнений, и тем самым исключает широкое применение оговорки о публичном порядке.

Складывающийся новый мировой опыт нашел отражение в Гражданском кодексе РФ. В сформулированном в нем положении об оговорке о публичном порядке также делается акцент на явную несовместимость: норма иностранного права не применяется, «когда последствия ее применения явно противоречили бы» основам российского правопорядка.

В-третьих, законы ряда государств, в том числе России, дополнительно содержат указание на то, что отказ в применении нормы иностранного права не может быть основан лишь на отличии правовой, политической или экономической системы иностранного государства от собственной системы (ч. 2 ст. 1193 ГК РФ). В Основах 1991 г. (ст. 158) говорилось лишь об отличиях политической и экономической систем. Впервые данный ограничитель применения оговорки о публичном прядке был введен в § 7 венгерского Закона о международном частном праве 1979 г.: «В применении иностранного права не может быть отказано только на том основании, что общественно-экономический строй иностранного государства отличается от венгерского».

Появление такого указания было связано с распространенной в прошлом практикой многих государств, направленной на неприменение основанного на чуждом им социально-экономическом строе советского права, а затем и права других социалистических государств. Закрепление такого указания было направлено прежде всего на защиту своего права. Однако если отбросить политический фон, то следует признать, что закрепление рассматриваемого правила имеет серьезное значение для ограничения случаев применения оговорки о публичном порядке. Пока существует множество национальных государств с различными политическими, экономическими и правовыми системами, недопустимо применять оговорку при одной лишь констатации различия в системах, ибо это способно привести к полному отрицанию применения иностранного права вообще и отрицанию международного частного права в частности. Как уже подчеркивалось, для применения оговорки необходимо в каждом конкретном случае обосновать, что применение той или иной нормы иностранного права приведет вне всяких сомнений (явно) к результатам, несовместимым с национальным правопорядком.

Если в результате применения оговорки о публичном порядке отказано в применении нормы иностранного права, то какими нормами заполняется вакуум? Как правило, своим собственным правом. Так, в п. 1 ст. 1193 ГК РФ сказано, что при отказе в применении нормы иностранного права «при необходимости применяется соответствующая норма российского права». Однако исходя из предусмотренной ст. 1186 Гражданского кодекса возможности применения в качестве общего субсидиарного правила закона наиболее тесной связи (Proper Law) можно предположить, что если спорное отношение теснее связано не с российским, а с другим иностранным правом, то следует применить это иностранное право.

Императивные нормы. Необходимо отметить еще одну современную тенденцию в развитии института оговорки о публичном порядке. Выше отмечалось, что в большинстве государств сложилась и применяется негативная оговорка. Позитивную оговорку связывают с французским правом, положения которого восприняты некоторыми другими странами. Однако в настоящее время ряд государств, которые традиционно применяли негативную оговорку, стали параллельно применять и позитивную.

Примером является швейцарский Закон о международном частном праве 1987 г. Наряду со ст. 17, предусматривающей применение оговорки о публичном порядке в традиционной негативной форме, в него включены еще две статьи, направленные на ограничение применения избранного иностранного права. Согласно ст. 18 «независимо от определяемого настоящим Законом права», т.е. права, избираемого на основании швейцарских коллизионных норм, «сохраняют свое действие положения швейцарского права, которые подлежат применению в силу их особых целей». Отсюда следует, что существует некая совокупность норм швейцарского права, которые в силу особого, принципиального значения для швейцарского общества («в силу их особых целей»), должны применяться всегда, даже если швейцарская коллизионная норма отошлет к иностранному праву. Это не что иное, как позитивная оговорка о публичном порядке.

Швейцарский Закон пошел еще дальше и предусмотрел защиту «публичного порядка» иностранного государства. Эта новация связана с общей концепцией закона о применении «права наибольшей связи» (Proper Law), согласно которой, если по всем признакам очевидно, что существо отношения находится в большей связи с другим правом, а не с тем, на которое указывает швейцарская коллизионная норма, то можно применить это другое право. Защита «публичного порядка» этого другого права предполагается в ст. 19: при применении избранного права могут быть приняты во внимание императивные положения другого права, с которым существо отношения находится в тесной взаимосвязи, если этого требуют интересы сторон согласно швейцарской доктрине. Разумеется, речь не идет о всех императивных нормах иностранного права, с которым существо отношения наиболее тесно связано, а только о тех из них, которые согласно швейцарским представлениям имеют особое значение для интересов стороны (в п. 2 ст. 19 прямо подчеркивается их особая цель), т.е. о позитивном публичном порядке государства, с которым отношение наиболее тесно связано. Дополнительно подчеркнем, что ст. 19 носит диспозитивный характер: суд «может принять во внимание».

Подобные законодательные нововведения породили в ряде европейских стран представления о существовании «особых императивных норм», которые не являются частью «публичного порядка» и действуют независимо от собственных коллизионных норм. [Баратянц Н.Р., Богуславский М.М., Колесник Д.Н. Современное международное право: иммунитет государства // СЕМП. 1988. М., 1989]

Например, в немецкое право предписание об императивных нормах включено только в договорное обязательственное право (ст. 34 Вводного закона ГГУ) и только для защиты своего собственного права: выбор права на основании коллизионных правил, предусмотренных в подразделе «Договорные обязательственные отношения», «не затрагивает тех норм германского права, которые императивно регулируют отношения без учета права, применяемого к договорам».

Новые тенденции в теории и практике международного частного права европейских государств, связанные с «сверхимперативными нормами», восприняты российским Гражданским кодексом (ст. 1192), причем с учетом наиболее широкого подхода, характерного для швейцарского права. И хотя сама статья называется «Применение императивных норм», из смысла правил, предусмотренных в ней, ясно, что речь идет не о всех, а об особых императивных нормах.

Так, в п. 1 ст. 1192 ГК предписывается применять императивные нормы российского права независимо от того, что иностранное право избрано на основании российских коллизионных норм. Законодатель выделяет две группы таких императивных норм: во-первых, те, в которых прямо об этом указано, и во-вторых, нормы, имеющие особое значение, в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота. В отношении второй группы сомнений никаких нет — это позитивная оговорка о публичном порядке. Но и первая группа относится к этой же категории: в особо значимых случаях законодатель считает необходимым в самой норме указать, что она должна применяться всегда. Такие нормы у нас есть, например обязательная письменная форма внешнеэкономических сделок (п. 2 ст. 1209 и п. 3 ст. 162 ГК РФ); ряд требований, предъявляемых к условиям заключения брака (п. 2 ст. 156 и ст. 14 СК РФ) и др. Примеры свидетельствуют, что речь идет о нормах, имеющих особое значение для российского правопорядка, и в частности для обеспечения прав и законных интересов участников гражданского оборота.

Следовательно, п. 1 ст. 1192 ГК закрепляет позитивную оговорку о публичном порядке, которая совместно с негативной оговоркой должна защищать наш правопорядок и законные интересы. Нормы обладают свойством императивности по смыслу, придаваемому настоящей статьей, отсюда их особое значение для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота.

В Гражданском кодексе РФ имеется значительное количество норм, предоставляющих полномочия суду по своему усмотрению решать спорные вопросы между сторонами или применять те или иные нормативные предписания. К таким нормам, например, относятся: ст. 166 (о праве суда применить последствия недействительной сделки по своей инициативе), ст. 205 (о восстановлении срока исковой давности), ст. 333 (предоставляющая право суду уменьшить неустойку, когда она явно несоразмерна убыткам), ст. 393 (о праве суда при определении размера убытков принять во внимание цены, существующие в день вынесения решения), ст. 395 (о праве суда определить день, на который принимается во внимание ставка банковского процента при взыскании процентов годовых), ст. 404 (о праве суда уменьшить размер ответственности должника при вине кредитора) и др. Подобные нормы, относящие решение какого-либо вопроса на судебное усмотрение, носят диспозитивный характер. Но эта диспозитивность обращена к суду: он может воспользоваться своим правом или нет. С точки же зрения правовой регламентации частноправовых отношений международного характера эти нормы, если суд к ним обратится, носят императивный характер для сторон правоотношения и должны применяться независимо от решения коллизионного вопроса в пользу иностранного права.

Например, особое значение ст. 333 ГК РФ для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота подчеркнуто Конституционным Судом РФ. В своем определении от 10 января 2002 г. Суд указал: «Возложив решение вопроса об уменьшении размера неустойки при ее явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства на суды общей юрисдикции, законодатель исходил из конституционных прерогатив правосудия, которое по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости».

Соблюдение принципа соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства представляет собой гарантию от причинения серьезного ущерба интересам общества и государства, выраженную в создании препятствий для взыскания с российских юридических лиц и предпринимателей необоснованных и неоправданно завышенных договорных неустоек, имеющих карательный характер.

Часть 2 ст. 1192 ГК РФ, подобно швейцарскому закону, предусматривает возможность защиты «публичного порядка» иностранного государства: при применении избранного на основе российских коллизионных норм права «суд может принять во внимание императивные нормы права другой страны, имеющей тесную связь с отношением, если согласно праву этой страны такие нормы должны регулировать соответствующие отношения независимо от подлежащего применению права. При этом суд должен учитывать назначение и характер таких норм, а также последствия их применения или неприменения». Как видим, суд «может принять во внимание» (не императивно, а диспозитивно) не любые императивные нормы права страны, с которым отношение тесно связано, а имеющие особый «характер», особое «назначение» для иностранного правопорядка, в результате чего они должны применяться в этом иностранном государстве независимо от избранного права. Здесь также выражена позитивная оговорка о публичном порядке, направленном на защиту иностранного правопорядка, с которым отношение тесно связано.

В российской норме есть два принципиальных отличия от соответствующей нормы швейцарского Закона: 1) при определении «сверхимперативности» иностранного права российский суд должен руководствоваться представлениями этого иностранного права (швейцарский Закон по вопросу установления «особой цели» иностранной нормы отсылает к швейцарской доктрине); 2) хотя в обоих законах указание о применении особых императивных норм иностранного права выражено в диспозитивной форме, в российской статье дополнительно указан еще одни ограничитель — при применении императивной иностранной нормы суд должен учитывать последствия ее применения. Иначе говоря, императивная норма иностранного права может быть применена, если последствия ее применения не будут противоречить российскому публичному порядку.

Применение императивных норм иностранного права предписывается и в п. 5 ст. 1210 ГК РФ в качестве ограничителя «автономии воли» сторон, предусмотренной в этой же статье (в Модельном кодексе для стран — членов СНГ данного правила нет). Но здесь это правило сформулировано более жестко. Если в рассмотренном выше положении указывалось, что суд «может принять во внимание императивные нормы права другой страны», то здесь, напротив, выбор права «не может затрагивать действия императивных норм» права другой страны, с которой договор реально связан. Если в общем правиле говорится о «тесной связи», то здесь требуется наличие «реальной связи лишь с одной страной», т.е. когда все обстоятельства договора связаны с правом одного государства, а стороны избрали право другого. Например, российский предприниматель, проведя переговоры на территории ОАЭ с предпринимателем из Эмиратов (ОАЭ не являются участником Венской конвенции 1980 г.), заключил с ним там же договор купли-продажи, по которому поставил товары со склада готовой продукции, находящегося в Эмиратах, и получил платеж в местном банке. Договор реально связан с одним государством — ОАЭ, а стороны при заключении договора выбрали английское право. При таких обстоятельствах законодатель предписывает применить императивные нормы ОАЭ. Круг таких норм может быть определен, как было рассмотрено выше, только через призму концепции позитивной оговорки о публичном порядке.

Чем раньше нормы о «публичном порядке» войдут в российскую судебную практику, тем лучше для эффективности российской правовой системы и для обеспечения интересов общества и государства.

Осталось рассмотреть еще один вопрос: входят ли в концепцию публичного порядка, позитивного и негативного, включая категорию «сверхимперативных норм», нормы публичного права (конституционного, административного, финансового, налогового и пр.) либо она охватывает лишь частноправовые нормы? Обязательное применение норм публичного права не вызывает никаких сомнений. Они имеют строго территориальный характер. И если в последнее время и говорят об экстратерриториальности публично-правовых норм, то в ограниченном виде: суды в отдельных случаях принимают во внимание иностранные нормы публично-правовых законов, а не применяют их. Применяться могут лишь иностранные нормы частного права. Поэтому никакая коллизионная норма не может отменить действие конституционных и других норм публичного права. [Белов В.А. Денежные обязательства. М.: Центр ЮрИнфоР, 2001]

Проблема «публичного порядка» в международном частном праве связана с частноправовыми нормами, которые в силу различных характеристик, что рассматривалось выше, имеют особое значение для собственного правопорядка и должны дополнительно защищаться. Нельзя не отметить, что некоторые публично-правовые нормы особенно тесно взаимодействуют с частноправовыми отношениями. Например, внешнеэкономическая сделка, совершенная с нарушением валютно-экспортного контроля, будет признана недействительной как не соответствующая требованиям закона. Однако в таком случае применяется не сама публично-правовая норма, а обсуждаются частноправовые последствия этой нормы, что предусмотрено гражданско-правовой нормой о недействительности сделки.

Источник: https://intuit.ru/studies/courses/3552/794/lecture/30410?page=5

Похожие записи:

• Какой штраф за кражу паспорта
• Замена Водительского Удостоверения Заявление Образец 2020
• Выплаты Молодоженам Без Детей От Государства