19.12.2020

Компенсация за потерю времени в суде

Автор: admin Налоговое право Нет комментариев

Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Компенсация за потерю времени в суде». Также Вы можете бесплатно проконсультироваться у юристов онлайн прямо на сайте.

Это зависит от обстоятельств, сопровождающих куплю-продажу. Налогообложение прибыли от сделок с имуществом зависит от ряда факторов. по которому изменяются правила налогообложения доходов от продажи объектов недвижимого имущества, детализирутся случаи освобождения от уплаты налогов физических лиц и предоставления налоговых вычетов.

Содержание:

Взыскание компенсации за потерю времени в суде

Судебные процессы, как правило, занимают довольно много времени, как для самих судей, так и для спорящих сторон. Именно поэтому в законе существует такое понятие, как компенсация за фактическую потерю времени. Что следует понимать под данным словосочетанием? К какой категории материальных возмещений она относится? Как правильно осуществить взыскание компенсации за потерю времени? Что такое право на судопроизводство в разумный срок, и в чем его особенности? Как добиться его реализации на практике? Какие виды судебных расходов в гражданском процессе можно потребовать взыскать с ответчика? В каких случаях суд примет положительное решение? Каков должен быть срок судебного разбирательства, и что можно истребовать в случае его нарушения? Какова процедура расчета и размер компенсации, которую можно истребовать? Как правильно составить заявление о взыскании? Ответить на все эти вопросы без помощи грамотного юриста невозможно. Ведь каждая ситуация своеобразна и требует тщательного изучения процессуального кодекса РФ и других законодательных актов, связанных с ним.

Если вы интересуетесь подобными вопросами, или они коснулись вас и ваших близких, не теряйте времени – обратитесь к специалистам нашей компании за консультацией. Наши юристы помогут решить возникшую проблему, дадут четкие и грамотные рекомендации, разработают стратегию действий, и при необходимости представят ваши интересы. В данной статье попробуем разобраться в наиболее востребованных вопросах.

Виды судебных расходов в гражданском процессе

Участие в процессе судебного разбирательства, в каком бы качестве не выступало лицо (истца, ответчика или свидетеля), связано с неизбежными затратами. Если они непосредственно связаны с процедурой процессуальных действий или присутствия на заседаниях, их называют судебные издержки. Это и транспортные расходы, и оплата работы адвоката или юриста, и государственная пошлина, и т.д. Процессуальный кодекс РФ включает в себя положения, согласно которым судебные издержки могут быть возмещены тем лицам, которые их понесли. Правда для этого устанавливается ряд определенных условий. Виды судебных расходов в гражданском процессе, которые можно взыскать впоследствии, указаны в статье 94 ГПК. К ним относятся:

средства, затраченные на оплату услуг экспертов, переводчиков, других специалистов, а также свидетелей по делу;
деньги, которые пошли на оплату билетов и проживания сторонами процесса или другими лицами, участие которых было необходимо в ходе судебного процесса;
средства, которые были потрачены на оплату работы представителя (адвоката), согласно договору на оказание услуг;
расходы, связанные с процедурой осмотра на месте;
компенсация за фактическую потерю времени;
расходы на услуги почты, связанные с делом;
другие судебные расходы, которые были признаны судом как необходимые.

Не все виды судебных расходов в гражданском процессе, подлежащие взысканию, закреплены в тексте статьи 94 ГПК РФ, этот перечень может быть расширен, если суд будет убежден, что затраты были необходимы в процессе разбирательства. Кроме того, все они должны быть подтверждены документально. На все виды судебных расходов в гражданском процессе должны иметься чеки, квитанции, соглашения, и т.д. И заявление о взыскании можно подавать только в том случае, если судебное решение будет вынесено в вашу пользу.

юрист по гражданскому праву

Бесплатная консультация юриста в Москве и других городах РФ

Получите юридическую консультация по гражданскому праву

Компенсация за фактическую потерю времени

Если все прочие судебные издержки достаточно понятны и не вызывают вопросов, то этот вид затрат не вполне понятен. Что представляет собой компенсация за фактическую потерю времени? В каких случаях согласно процессуальному кодексу РФ можно составить заявление о взыскании?

Определение компенсации за фактическую потерю времени дается в статье 99 ГПК РФ, и представляет собой право граждан на получение денежной компенсации в случаях, если они пострадали от действий других лиц, заключающихся в злоупотреблении своими процессуальными правами.

Когда может быть выплачена компенсация за фактическую потерю времени? В идеале судебный процесс должен выглядеть следующим образом:

исковое заявление подано по существу рассматриваемого дела, содержит четкие требования;
лицо, подавшее иск, имеет веские доказательства по делу;
лицо, являющееся ответчиком, не осуществляет действий по уклонению от разбирательства, не отвлекает внимание судьи беспочвенными возражениями, не затягивает срок судебного разбирательства.

Но все это – лишь идеальная модель, на деле же происходит несколько иначе, что ведет к затягиванию процесса и увеличивает срок судебного разбирательства. Однако законодательство предусматривает, что любой гражданин имеет право на судопроизводство в разумный срок. Поэтому в тех ситуациях, когда его законные интересы каким-либо образом нарушаются, он вправе подать заявление о взыскании денежной компенсации. Все действия, влияющие на потерю времени, должны быть зафиксированы документами, видеоматериалами, аудиозаписями, и т.д.

Гражданское право услуги юриста в Москве и других городах РФ

Получите юридическую консультация по телефону

Размер компенсации

Процессуальный кодекс РФ устанавливает порядок и процедуру взыскания компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок непосредственно в статье 99 и регламентирует законность получения материальной выплаты.

Размер компенсации не является строго установленной величиной, и просчитывается в каждом случае индивидуально, но согласно трактовке норм процессуального кодекса РФ денежная компенсация устанавливается по решению суда и в разумных пределах.

Компенсация за потерю времени может быть истребована за любые потери доходов. Это может быть заработная плата за пропущенные дни или часы работы, а также любые другие потери, которые заключаются в отвлечении от дел, которые никак не связаны с трудовой деятельностью (домашние или личные дела, время на отдых, и т.д.).

Суд может определить размер компенсации несколькими способами:

из расчета среднего заработка истца за все дни его присутствия на заседаниях;
из расчета стоимости одного часа работы адвоката лица, выступающего в качестве ответчика, помноженного на фактическое время, потерянное на заседаниях.

В отличие от взыскания судебных расходов, сумма которых должна быть подкреплена документально и требует доказательств их необходимости, взыскание компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок не сопровождается доказыванием понесенных убытков. Размер компенсации определяется исключительно по решению суда, то есть на его усмотрение. В каждом конкретном случае учитываются все обстоятельства, и сказать заранее, каково будет решение, невозможно. Если у вас возникли вопросы по этому поводу – обратитесь к специалистам нашей компании, и они предоставят бесплатную консультацию в самые короткие сроки.

Взыскание компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок

Данная процедура имеет свои особенности. Так, одной из них является то, что заявление о взыскании может подать лишь та сторона, которая является потерпевшей. Денежная компенсация может быть присуждена только в том случае, если решение по основному иску будет положительным. То есть, взыскание компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок может быть инициировано тогда, когда суд определит виновного по первому вопросу.

Кроме того, заявление о взыскании компенсации за потерю времени подается в рамках отдельного судопроизводства, но в него можно включить и требование о возмещении других судебных издержек.

Внимание! В связи с последними изменениями в законодательстве, юридическая информация в данной статьей могла устареть! Наш юрист может бесплатно Вас проконсультировать Задать вопрос юристу

Источник: https://moy-urist.ru/blog/grazhdanskoe-pravo/vzyskanie-kompensacii-za-poterju-vremeni-v-sude

Некоторые вопросы взыскания компенсации за фактическую потерю времени в гражданском процессе

Евсеев Евсей Федорович, юрист, магистр юриспруденции.

Статья Е.Ф. Евсеева посвящена рассмотрению вопросов взыскания компенсации за фактическую потерю времени как санкции за злоупотребление процессуальными правами. Автор критически оценивает сложившуюся по данному поводу судебную практику и выдвигает положения, которые могут помочь выработать новые подходы при рассмотрении судами требований о компенсации за фактическую потерю времени.

Ключевые слова: злоупотребление процессуальными правами, компенсация за фактическую потерю времени.

Когда гражданин или организация по своей или чужой воле оказываются в гражданском судебном споре в качестве одной из его сторон, то участие в нем будет связано для них в том числе с определенными временными потерями. Исключение здесь составляют случаи, когда одна из сторон (а иногда и обе) уклоняются от деятельного участия в процессе, или, говоря проще, игнорируют его. Такие временные потери могут быть как крайне невелики, так и, наоборот, весьма значительны, но возникнут они непременно. Состязательный характер гражданского процесса подразумевает активность спорящих сторон в отстаивании своей правовой позиции. Для обоснования же своих требований и возражений по делу сторонам приходится участвовать в судебных слушаниях, знакомиться с представленными доказательствами, а также собирать и представлять свои доказательства, заявлять отводы, ходатайства и в зависимости от обстоятельств совершать другие, безусловно требующие временных затрат, процессуальные действия.

Вместе с тем объективности понесенных сторонами судебного разбирательства временных потерь отнюдь не всегда сопутствует такая их качественная характеристика, как обоснованность. Дело в том, что иногда гражданский спор вызван не реально имеющимися между его сторонами разногласиями, но допущенными ими процессуальными злоупотреблениями. В результате сторонам приходится участвовать в надуманном споре или же в споре, который намеренно затягивается, поэтому понесенные в таких случаях потерпевшей стороной временные потери полностью или частично не являются обоснованными.

Так, в случае заявления неосновательного иска ответная сторона по вине истцовой стороны необоснованно втягивается в судебный спор. При заявлении неосновательного спора против иска потерпевшей оказывается уже истцовая сторона, поскольку ее требования необоснованно отвергаются ответной стороной. Бывает также, что при обоснованности самого спора время, в течение которого он рассматривался и разрешался судом, признать обоснованным нельзя. Такое случается не только по вине суда, но и когда одна из спорящих сторон систематически противодействует правильному и своевременному рассмотрению и разрешению им дела — как следствие, для другой стороны оно затягивается, ввиду чего в последнем случае временные потери, которые понесла потерпевшая сторона, необоснованны не в плане самой их необходимости, но продолжительности. Первые два названных процессуальных злоупотребления иногда называют сутяжничеством, третье — волокитой.

На практике перечисленные злоупотребления встречаются довольно часто. Так, неосновательные иски нередко предъявляются на почве неприязненных отношений между сторонами, которые приходятся друг другу бывшими супругами (сожителями) или соседями, в том числе смежными землепользователями . Неосновательные споры зачастую заявляются в делах о взыскании задолженности по договорам займа и кредита, а также органами и должностными лицами государственной власти и местного самоуправления по спорам о непредставлении полагающихся гражданам социальных льгот и гарантий. Такие споры нередко дополнительно осложняются систематическим противодействием заинтересованной в ином стороны правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела судом.

На неприязненные отношения истца и ответчика как одно из свидетельств неосновательности иска указывает А.В. Юдин. См.: Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве: Дис. . д-ра юрид. наук. СПб., 2009. С. 453.

В соответствии со ст. 99 ГПК РФ со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор против иска или систематически противодействовавшей правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, суд может взыскать в пользу другой стороны компенсацию за фактическую потерю времени . Смысл данной нормы заключается в том, что в случае установления судом недобросовестного пользования стороной своими процессуальными правами считается, что другая сторона несет в связи с этим необоснованные временные потери, которые подлежат компенсации последней за счет первой. Таким образом, компенсация за фактическую потерю времени в указанных случаях выступает санкцией за совершение стороной указанных процессуальных нарушений. Ввиду этого, как обоснованно отмечается в Определении Конституционного Суда РФ от 16 марта 2006 г. N 139-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Мельникова Александра Анатольевича на нарушение его конституционных прав статьей 325 Гражданского процессуального кодекса РСФСР и статьей 99 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» , рассматриваемая статья направлена на предупреждение злоупотребления лицами, участвующими в деле, своими процессуальными правами и тем самым на защиту прав добросовестных участников процесса.

Для краткости далее мы будем чаще говорить о неосновательно заявленных иске, споре против иска и о компенсации за фактическую потерю времени просто как о неосновательных иске, споре и компенсации соответственно.
Документ опубликован не был. См.: СПС «КонсультантПлюс».

Вместе с тем нынешнее состояние судебной практики применения ст. 99 ГПК РФ поистине плачевно как в виду ее незначительного объема, так и недостаточной разработанности выработанных в ее рамках подходов. В целом это обусловлено тем, что по инициативе суда настоящая норма не применяется , а стороны спора ссылаются на нее довольно редко. Когда это все же случается, обычно суд не имеет достаточной информации и опыта для ее правильного применения, в том числе ввиду вышеозначенных причин. Неудивительно, что на сегодняшний день при анализе своей правовой позиции по делу стороны даже не считают нужным брать в расчет положения ст. 99 ГПК РФ. Причина этого довольно прозаична и состоит в том, что возможность применения настоящей нормы судом рассматривается сторонами не как вполне реальная, но именно скорее как гипотетическая опять же как ввиду малой распространенности заявлений о взыскании компенсации за фактическую потерю времени, так и еще меньшей по степени вероятности возможности их последующего удовлетворения.

Исключение составляют случаи применения настоящей нормы судом на основании п. 3 ст. 150 ГПК РФ (см. ниже), но такие в практике встречаются еще реже и мы подобных даже не нашли, хотя в судебных определениях о подготовке дела к судебному разбирательству настоящая норма зачастую сторонам разъясняется.

В самом деле, на основании сложившейся судебной практики применения данной нормы мы можем сделать вывод о том, что в подавляющем большинстве случаев суды во взыскании компенсации за фактическую потерю времени отказывают, случаи обратного единичны. Между тем говорить о единообразии судебной практики в положительном смысле преждевременно, поскольку значительное число из изученных нами соответствующих судебных решений дают повод усомниться в их обоснованности.

Создавшееся положение в немалой степени объясняется также недостаточной разработанностью рассматриваемой темы в доктрине , из-за чего настоящую работу мы можем охарактеризовать скорее как постановочную, поэтому сформулированные далее выводы нисколько не претендуют на истину в последней инстанции и мы просим рассматривать их лишь только как приглашение к дальнейшей дискуссии.

Из весьма немногочисленных исследований по данной тематике следует особо отметить статьи М.В. Калининой и И.Р. Медведева, а также диссертацию А.В. Юдина. См.: Калинина М.В. Компенсация за фактическую потерю времени: проблемы правоприменения // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 6; Медведев И.Р. Вопросы компенсации за потерю времени по ГПК РФ // Российская юстиция. 2007. N 10; Юдин А.В. Указ. соч.

Компенсация за фактическую потерю времени согласно ст. 94 ГПК РФ отнесена к издержкам, связанным с рассмотрением дела. По мнению А.В. Юдина, «включение положения ст. 99 ГПК в состав главы о судебных расходах, отнесение ее к судебным издержкам, связанным с рассмотрением дела (ст. 94 ГПК), крайне непоследовательно. Такой вариант законодательной регламентации искажает функциональное назначение рассматриваемых выплат, поскольку причисляет их к судебным расходам только по формальному признаку. Законодатель игнорирует содержащийся в норме ст. 99 ГПК элемент ответственности за допущенное процессуальное правонарушение. Положения ст. 99 ГПК являются структурной частью правовой нормы ч. 1 ст. 35 ГПК и представляют собой санкцию за неисполнение обязанности быть добросовестным в гражданском процессе» . На наш взгляд, отнесение компенсации к судебным издержкам оправданно, поскольку, как уже говорилось, временные издержки, за которые взыскивается компенсация, непосредственно связаны с рассмотрением и разрешением дела в суде. Как следствие, заявленная сумма компенсации, вне зависимости от ее размера, не включается в цену иска, а требование о ее взыскании не облагается госпошлиной.

Юдин А.В. Указ. соч. С. 298 — 299.

Рассмотрим положения ст. 99 ГПК РФ подробнее, начав с ее буквального толкования.

Прежде всего из текста настоящей нормы следует, что ее применение возможно только в трех случаях: первый — когда стороной предъявлен неосновательный иск, второй — когда стороной заявлен неосновательный спор против иска и третий — когда сторона систематически противодействует правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела. Иных оснований (случаев) для взыскания компенсации законом не предусмотрено.

Перечисленные основания для взыскания компенсации не являются взаимоисключающими, поскольку возможны ситуации, когда сторона как предъявляет неосновательный иск, так и заявляет неосновательный спор против встречного иска уже к ней самой либо сторона, заявившая неосновательный иск или спор, также систематически противодействует правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела. В связи со сказанным отметим, что в сходной норме примечания к ст. 46 ГПК РСФСР 1923 г. указывалось на допустимость взыскания в данном случае по обстоятельствам дела даже со стороны, в пользу которой выносится решение.

Возможно и обоюдное злоупотребление сторонами процессуальными правами. В таком случае можно подумать, что компенсация должна быть взыскана со стороны более злоупотребившей, чем сторона, в пользу которой таковая взыскивается. Но такой подход непоследователен, поскольку противоречит цели рассматриваемой нормы, заключающейся в принципиальном недопущении и искоренении судом любых допускаемых сторонами процессуальных злоупотреблений. Исходя из чего представляется, что, установив допущение процессуальных злоупотреблений обеими сторонами, суд должен отказать им в заявленных друг к другу требованиях о компенсации в полном объеме.

Заявление неосновательного иска имеет место со стороны истца, а заявление неосновательного спора против иска — со стороны ответчика , противодействие же правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела более характерно для стороны ответчика, как объясняет Д.А. Шанькин, в силу его процессуального положения в деле , но полностью не исключается и для истцовой стороны.

При заявлении неосновательного встречного иска злоупотребление допускается стороной ответчика, при заявлении против него неосновательного спора — стороной истца.
Шанькин Д.А. Компенсация за фактическую потерю времени // Вестник Бурятского государственного университета. 2013. N 2. С. 175.

Необходимо заметить, что предъявление неосновательного иска возможно также третьими лицами, заявляющими самостоятельные требования относительно предмета спора, поскольку в силу абз. 1 п. 1 ст. 42 ГПК РФ они пользуются всеми правами и несут все обязанности истца, поэтому положения ст. 99 ГПК РФ должны распространяться и на них.

Кроме этого, из текста ст. 99 ГПК РФ следует, что взыскание компенсации допускается только по инициативе сторон и в их же пользу. В связи с чем, например, в Кассационном определении Нижегородского областного суда от 24 августа 2010 г. (дело N 33-6943) обоснованно отмечается, что право на компенсацию за фактическую потерю времени предусмотрено только для стороны спора, но не для ее представителя, ввиду чего норма п. 3 ст. 150 ГПК РФ, которая предусматривает в случае систематического противодействия стороны своевременной подготовке дела к судебному разбирательству возможность взыскания компенсации судьей, является исключением из данного правила. Вместе с тем, поскольку в настоящей норме идет отсылка к общим правилам ст. 99 ГПК РФ, надо понимать, что и в данном случае компенсация взыскивается также в пользу другой стороны, а не в бюджет.

Наконец укажем, что хотя об этом в тексте ст. 99 ГПК РФ прямо и не говорится, но по ее смыслу компенсация определяется стороной и далее взыскивается судом исключительно в денежной форме, определение и взыскание компенсации в иной форме (предоставление имущества, оказание услуг и (или) выполнение работ) не допускается.

Итак, не распространяясь по данному вопросу более подробно, заметим только, что под обоснованностью судебного спора ни в коем случае не следует понимать лишь его формальную обоснованность, заключающуюся в совершении стороной для его возбуждения необходимых с точки зрения процессуального закона действий: подача искового заявления в суд и заявление возражений против иска в виде письменного отзыва на него или же устное оглашение возражений на иск в процессе. Следует же исходить из того, что любой судебный спор имеет свои фактическое и юридическое основания, поскольку вызван теми или иными фактами, с которыми корреспондирует соответствующая правовая оценка. Исходя из этого под неосновательным иском необходимо понимать полностью необоснованный, т.е. неосновательный как в фактическом, так и в юридическом плане и потому подлежащий отклонению в полном объеме судом иск. Неосновательный спор против иска необходимо определять от обратного, т.е. это спор против основательного иска, который представляет собой полностью обоснованный (и фактически, и юридически) и потому подлежащий удовлетворению, как правило, в полном объеме судом иск.

Из сказанного следует, что любой неосновательный иск суть отклоненный судом иск, а любой неосновательный спор против иска — не поддержанный судом спор. Как обоснованно заключает Д.А. Шанькин, «первым условием применения ст. 99 ГПК РФ является удовлетворение либо отказ в удовлетворении заявленных в суд требований», поскольку «до окончания процесса и вынесения решения суда об отказе либо удовлетворении заявленных требований говорить об обоснованности заявленных требований либо возражений на них невозможно» . Конечно, мы исключаем здесь случаи судебной ошибки: удовлетворение неосновательного иска, поддержку неосновательного спора. Вместе с тем совсем не каждый отклоненный судом иск, а также не поддержанный им спор непременно являются неосновательными . Именно в этом и заключается вся сложность при квалификации того или иного отклоненного иска и неподержанного спора в качестве неосновательных для цели взыскания компенсации.

Там же. С. 174.
Так, в Кассационном определении Верховного суда Республики Мордовия от 4 октября 2011 г. по делу N 33-1840/57 (http://www.gcourts.ru/case/2873203) справедливо отмечается, что само по себе предъявление необоснованного иска не может рассматриваться как недобросовестное пользование истцом процессуальными правами.

Единственное на сегодняшний день актуальное официальное разъяснение по поводу применения ст. 99 ГПК РФ, приведенное в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2003 г., указывает на необходимость представления заявляющим требования о компенсации истцом доказательств, которые бы свидетельствовали о недобросовестности ответчика в заявлении спора либо о его систематическом противодействии правильному и быстрому рассмотрению и разрешению дела (Определение Верховного Суда РФ N 41-Г03-29 ). Не оспаривая обоснованности данного разъяснения, поскольку таковое вытекает из установленной п. 1 ст. 56 ГПК РФ общей обязанности доказывания стороной своих требований и возражений по делу, считаем, что в дальнейшем оно было превратно истолковано судами нижестоящих инстанций при решении ими конкретных дел.

Из изученной нами судебной практики следует, что для оценки неосновательности отклоненного иска и неподержанного спора суды почти всегда считают непременным установление умысла истцовой и ответной сторон на злоупотребление процессуальными правами. При этом от претендующей на компенсацию стороны суды требуют доказательств наличия у другой стороны спора исключительно прямого умысла на совершение вменяемого ей первой в вину процессуального нарушения . Такое распределение бремени доказывания парализовало действие ст. 99 ГПК РФ и привело к формированию «отказной», судебной практики ее применения. Ведь для стороны данное бремя почти всегда оказывается непосильным, поскольку доказать наличие у другой стороны спора прямого умысла на злоупотребление своими процессуальными правами в подавляющем большинстве случаев просто не представляется возможным либо по меньшей мере весьма затруднительно.

На необходимость наличия для взыскания компенсации исключительно прямого умысла стороны на злоупотребление процессуальными правами указывается и в литературе. См., например: Калинина М.В. Указ. соч.; Инютина М.Г. Проблемы применения нормы о взыскании компенсации за потерю времени // Вестник магистратуры. 2013. N 3. С. 97.

Представляется, что неосновательность иска или спора является характеристикой объективной, потому как доказательства неосновательности иска или спора, как правило, всегда уже содержатся в материалах дела, поскольку заключены в фактических и юридических основаниях возникшей тяжбы. Установив необоснованность, надуманность данных оснований, непременно следует заключать и о неосновательности самих иска или спора. Роль субъективного фактора, т.е. вины стороны в заявлении неосновательного иска или спора, конечно, не исключается, но, по нашему мнению, понимается судами неверно. Думается, что для установления наличия вины стороны в данном случае разумно будет использовать формулу добросовестного заблуждения (субъективной добросовестности), для чего следует определить, знала или должна была знать сторона, заявившая, как впоследствии выяснилось, неосновательный иск или спор об их неосновательности . При положительном заключении на этот счет следует признать сторону недобросовестной, при отрицательном — добросовестной, взыскав или, наоборот, отказав во взыскании компенсации в первом и во втором случаях соответственно. Таким образом, только добросовестное заблуждение стороны может служить для нее в данном случае реабилитирующим фактором, т.е. являться основанием для освобождения от уплаты компенсации.

По мнению Д.А. Шанькина, заключать о недобросовестности стороны можно «лишь в тех случаях, если сторона знает о необоснованности своих требований еще до получения оценки суда либо цели, которые ею преследуются, отличные от задач правосудия, закрепленных в ст. 2 ГПК РФ». См.: Шанькин Д.А. Указ. соч. С. 174. Подчеркнем, что, на наш взгляд, неосведомленность стороны о необоснованности иска или спора в случае, когда она должна знать об их необоснованности, также является основанием для взыскания компенсации.

Так, в Кассационном определении Верховного суда Удмуртской Республики от 20 октября 2010 г. (дело N 33-3474) , отказывая в требовании о взыскании компенсации, суд исходил из добросовестного заблуждения истца по поводу основательности поданного им иска об истребовании из незаконного пользования (владения) земельного участка, от которого (иска) он впоследствии отказался, поскольку в данном деле истец заблуждался относительно местоположения купленного им земельного участка из-за того, что ориентиры принадлежащих ему и ответчику смежных земельных участков надлежащим образом установлены не были, а адреса земельных участков были изменены.

Кроме этого, думается, что не может быть признан неосновательным спор и в случае, когда имел место досудебный претензионный порядок его разрешения, в ходе которого адресат претензии согласился с выдвинутыми в ней требованиями адресанта, прямо выразив готовность их исполнить, но, несмотря на это, последний все равно обратился с соответствующим иском в суд.

Наличие у стороны прямого умысла на совершение процессуальных злоупотреблений исключать, конечно, нельзя, но надо исходить из того, что ее вина может быть и неосторожной, т.е. когда сторона не знала, но должна была знать о неосновательности заявленного ей иска или спора. В связи с чем, на наш взгляд, не может быть признано в качестве добросовестного заблуждения стороны, в частности, неправильное толкование ею тех или иных норм законодательства, в случае если таковые достаточно ясны либо имеются официальные их разъяснения и (или) сложилась в целом единообразная практика их применения, а равно отсутствие у стороны тех или иных доказательств и (или) информации, оправдывающих другую сторону, если таковые должны у нее иметься или могли быть ею добыты самостоятельно без содействия суда. Правильность такого подхода может быть проиллюстрирована несколькими примерами из судебной практики.

Так, суд кассационной инстанции поддержал позицию нижестоящего суда, взыскавшего с истца в пользу ответчика компенсацию, поскольку на дату подачи иска с требованием о взыскании задолженности по кредитному договору таковой у ответчика уже не имелось, потому что она была досрочно погашена им в полном объеме, о чем у банка на этот момент имелись соответствующие документы (Кассационное определение Нижегородского областного суда от 29 ноября 2011 г., дело N 33-11957) . Подобным же образом суд принял решение о взыскании компенсации с налогового органа, исходя из отсутствия у ответчика подтвержденных недоимок по налоговым платежам, а также принимая во внимание, что истец ранее уже дважды обращался к ответчику с подобными исками, от которых впоследствии дважды же отказывался (Кассационное определение Волгоградского областного суда от 5 мая 2011 г., дело N 33-5892/2011) . В другом деле кассация согласилась с судом первой инстанции, взыскавшим компенсацию за заявление неосновательного иска о взыскании задолженности по оплате коммунальных услуг, поскольку истец был осведомлен относительно их ненадлежащего качества (Кассационное определение Смоленского областного суда от 21 сентября 2010 г., дело N 33-3039) . Напротив, нельзя согласиться с другим кассационным судом, отменившим решение нижестоящего суда в части взыскания компенсации по делу об оспаривании условия кредитного договора о взимании банковской комиссии за выданный кредит. Дело в том, что такие банковские комиссии на момент рассмотрения данного спора уже давно признавались судами незаконными, по поводу чего сложилась достаточно обширная и единообразная судебная практика (Кассационное определение Московского областного суда от 24 ноября 2011 г., дело N 33-26453/2011) .

http://www.gcourts.ru/case/3345479
http://www.gcourts.ru/case/698690
http://www.gcourts.ru/case/349775
http://www.gcourts.ru/case/3311652

Имеют ли значение при квалификации судом в качестве неосновательных иска и спора отказ от иска и его признание соответственно? Ведь зачастую сторона отказывается от иска, убедившись в его неосновательности, либо признает иск, осознавая неосновательность заявления против него спора. Впрочем, действия стороны в таких случаях могут быть обусловлены и другими причинами. Поэтому в случае, когда сторона настаивает на компенсации, несмотря на отказ от иска или его признание другой стороной, первой все равно требуется доказать, что причины, побудившие сторону отказаться от иска либо признать его, связаны исключительно или, помимо прочего, с их неосновательностью. Если требующей компенсацию стороне доказать это не удастся, то даже отказавшаяся от иска или признавшая его сторона освобождается от уплаты компенсации, поскольку будет считаться добросовестной; если же наоборот, то отказ от иска либо его признание будут иметь значение, но уже только при определении ее размера (подробнее об этом см. ниже).

Теперь остановимся на последнем из предусмотренных ст. 99 ГПК РФ основании для взыскания компенсации, определяемого как систематическое противодействие правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела. В соответствии со ст. 2 ГПК РФ правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов РФ, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений, является основной задачей гражданского судопроизводства, ввиду чего рассматриваемое противодействие приводит не только к необоснованным временным потерям для другой стороны спора и суда, но и посягает на основную задачу гражданского судопроизводства. В данном случае имеет место также нарушение нормы п. 1 ст. 35 ГПК РФ, которая, наделяя участвующих в деле лиц указанными в ней процессуальными правами, одновременно накладывает на них обязанность добросовестного пользования ими.

Рассматриваемое противодействие может выражаться и в противоправных действиях, например в заявлении необоснованных ходатайств , и в таком же бездействии стороны, как то: неявка без уважительных причин в судебные слушания по делу, непредставление доказательств . Наглядные примеры подобного поведения стороны и его последующего изобличения приводит Ч.Ю. Бадмаев: «Ответчик вводит суд в заблуждение относительно доказательственной силы представленного документа в виде незаверенной копии. При этом ответчик утверждает, что имеет на руках оригинал этого документа, но при истребовании его судом выясняется, что оригинал документа отсутствует», или «ответчик заявляет ходатайство перед судом с просьбой перенести судебное заседание на более поздний срок в связи с болезнью, однако факт наличия заболевания, препятствующего участию в судебном заседании, подтвердить не может» . В любом случае, как бы ни проявлялось данное противодействие, для признания стороны в нем виновной, помимо прочего, потребуется установление систематичности, т.е. неоднократности и повторяемости допускаемых ей злоупотреблений. По мнению цитируемого автора, «признак систематизма будет иметь место в том случае, если участник гражданского судопроизводства три и более раза в ходе судопроизводства по одному гражданскому делу оказал противодействие суду в правильном и своевременном рассмотрении и разрешении спора между сторонами. Этим юридический признак систематизма отличается от признака неоднократности, который предполагает совершение деяния два и более раза, и от признака однократности, для наличия которого достаточно единичного юридического действия» . Как бы то ни было, очевидно, что взыскание компенсации по данному основанию представляется делом еще более трудным, поскольку, помимо вины стороны, потерпевшему потребуется доказать также систематичность допускаемых ею злоупотреблений процессуальными правами, что значительно сложнее .

В Кассационном определении Суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 11 октября 2010 г. (дело N 33-2984) (http://www.gcourts.ru/case/351252) упоминается также отвод членам суда по надуманным основаниям.
Данные примеры бездействия стороны приводятся в Кассационных определениях Верховного суда Республики Алтай от 29 июня 2011 г. (дело N 33-473) (http://www.gcourts.ru/case/1289763) и Ростовского областного суда от 15 мая 2012 г. (дело N 33-3705) (http://www.gcourts.ru/case/7894510).
Бадмаев Ч.Ю. Взыскание компенсации за потерю времени // Советник юриста. 2010. N 3. http://www.dis.ru/library/detail.php?ID=26528.
Там же.
Примечательно, что нам не удалось найти ни одного достаточно мотивированного судебного постановления о взыскании компенсации именно или же в том числе по данному основанию.

Представляется, что в законе совершенно не случайно говорится не просто о потере времени, но именно о фактической потере времени, в связи с чем, на наш взгляд, для взыскания и обоснования размера компенсации временные потери стороны должны отвечать двум критериям. Во-первых, компенсация может быть присуждена только за время, потраченное стороной именно в связи с судебным спором, хотя бы потому, что «рассматриваемая норма содержится в главе «Судебные расходы» и, следовательно, имеет свои временные границы: с момента возбуждения судебного разбирательства и до вынесения акта, которым оканчивается судебное разбирательство» . Во-вторых, компенсации подлежит не все время, на протяжении которого длилось судебное разбирательство, но только время фактическое, т.е. непосредственно затраченное на него стороной спора. В связи с этим следует согласиться с Ч.Ю. Бадмаевым, который совершенно верно заключает, что для определения размера компенсации подлежат установлению «перечень действий, совершенных участником процесса в связи с участием в судебном разбирательстве» и «время, затраченное участником судебного разбирательства на осуществление каждого из действий, совершенных им в связи с участием в судебном разбирательстве» . Исходя из этого к фактически потерянному времени относится, например, время на составление стороной искового заявления, отзыва на него, а также любых других необходимых процессуальных документов, на сбор и оформление доказательственной базы, на проезд к суду и участие в судебных слушаниях. Кроме того, сюда же следует отнести время на поиск стороной представителя, свидетелей, эксперта и (или) специалиста по делу, а также на совершение ею иных действий, непосредственно связанных с подготовкой и ведением дела в суде.

Шанькин Д.А. Указ. соч. С. 175.
Бадмаев Ч.Ю. Указ. соч.
Компенсацию за время, потраченное на проезд к суду, конечно, не следует путать с возмещением расходов на проезд к суду. См.: Кассационное определение Московского областного суда от 23 декабря 2010 г., дело N 33-24814 // http://www.gcourts.ru/case/154631.

Начнем с того, что понятие компенсации в материальном законе противопоставляется понятию возмещения. Так, установленная ст. ст. 151, 1099 — 1101 ГК РФ компенсация морального вреда в плане ее исчисления и обоснования (доказывания) может быть противопоставлена возмещению убытков (реального ущерба и упущенной выгоды) согласно ст. 15 ГК РФ. Убытки определяются судом в точном размере и исключительно на основании надлежащих представленных в материалы дела доказательств. Напротив, размер компенсации морального вреда устанавливается судом в условном размере с учетом требований разумности и справедливости, исходя из обстоятельств дела. При этом должны быть приняты во внимание степень вины нарушителя, а также степень физических и нравственных страданий потерпевшего, связанных с его индивидуальными особенностями и обстоятельствами, при которых был причинен моральный вред (п. 2 ст. 1101 ГК РФ). В связи с этим интересным представляется замечание из Кассационного определения Санкт-Петербургского городского суда от 14 июня 2011 г. N 33-8942/2011 по делу N 2-910/11 о том, что компенсация за фактическую потерю времени не связывается с физическими и нравственными страданиями и потому нетождественна компенсации морального вреда, хотя и сходна с ней.

Таким образом, логично предположить, что размер компенсации за фактическую потерю времени не подлежит доказыванию в том же порядке, что и убытки, а определяется по усмотрению суда в разумных пределах, исходя из конкретных обстоятельств дела. Вместе с тем сторона не освобождается от обязанности обосновать заявленный ею размер компенсации, для чего она может ссылаться в том числе на расчеты утраченного ею в связи с участием в судебном споре заработка или иного дохода и прилагаемые в их подтверждение доказательства. В таком случае размер компенсации будет определен судом согласно представленным стороной расчетам утраченного заработка или иного дохода, а сама компенсация будет выступать в качестве возмещаемых стороне убытков, а именно упущенной выгоды . Подчеркнем, что размер компенсации определяется судом, так же как и размер убытков, только лишь в подобных случаях, например при взыскании компенсации в пользу юридических лиц (о чем будет говориться далее).

См.: Кассационное определение Липецкого областного суда от 19 декабря 2011 г. (дело N 33-3519/2011) (http://www.gcourts.ru/case/3397794) и Московского областного суда от 24 ноября 2011 г. (см. выше).

Ранее действующее прим. к ст. 46 ГПК РСФСР 1923 г. и ст. 92 ГПК РСФСР 1964 г. говорили не о компенсации, а о вознаграждении, и не за фактическую потерю времени, но только за фактическую потерю рабочего времени в соответствии со средним заработком, причем в размере не свыше пяти процентов от удовлетворенной судом части исковых требований. Сравнивая данные нормы советского законодательства с положениями действующей ст. 99 ГПК РФ, мы приходим к заключению о существенном изменении подхода законодателя.

Прежде всего главное новшество мы усматриваем в том, что компенсация должна взыскиваться теперь за любые временные потери сторон безотносительно к их характеру, ввиду чего взыскание компенсации не исключается даже при отсутствии у стороны конкретных убытков, как то потерь в заработке или ином доходе (прибыли) . Данный вывод основан на том, что допущенные одной из сторон спора процессуальные злоупотребления так или иначе, но всегда причиняют другой его стороне определенные временные потери ввиду отвлечения ее от отдыха или обычных домашних и личных дел, не связанных с работой или бизнесом, т.е. с получением ею заработной платы или иного дохода (прибыли). Непризнание данного обстоятельства приводит специалистов в своих рассуждениях по этому поводу к противоречивым выводам. Так, Ч.Ю. Бадмаев считает допустимой компенсацию работнику в размере его среднего дохода только при отсутствии оплаты работодателем затраченного им на участие в судебном разбирательстве времени, в течение которого он отсутствовал на работе. Вместе с тем автор совершенно обоснованно считает справедливым также взыскание компенсации в случае, когда наемный работник участвует в судебном разбирательстве в период пребывания в отпуске, хотя заработная плата за работником в этот период сохраняется, поскольку «само пребывание в очередном ежегодном отпуске является формой реализации конституционного трудового права на отдых, что предполагает обеспечение гражданину в период нахождения в отпуске (возможности. — Е.Е.) отдыхать, но не участвовать в судебных заседаниях» .

Недвусмысленный намек на это прослеживается в вышеупомянутом Кассационном определении Нижегородского областного суда от 29 ноября 2011 г. (дело N 33-11957), в котором отмечается, что суд вправе присудить компенсацию за потерю времени независимо от доказанных стороной имущественных потерь в связи с участием в деле, т.е. сверх обычно возмещаемых расходов.
Бадмаев Ч.Ю. Указ. соч.

Исходя из вышесказанного нельзя согласиться с широко распространенным в судебной практике подходом, когда суды отказывают в компенсации ввиду одной только недоказанности стороной утраты ею заработка или иного дохода (убытков) . Такой ограничительный подход при применении ст. 99 ГПК РФ не отвечает ее смыслу и способствует уходу лиц, недобросовестно пользующихся предоставленными им процессуальными правами, от установленной ею меры ответственности.

Другой вопрос, каким образом суд может оценить обоснованность заявленного стороной размера компенсации в случае, когда ее временные потери не связаны с конкретными понесенными ей убытками (утратой заработка или иного дохода (прибыли)). Думается, что данный вопрос исключительного судейского усмотрения, которое ограниченно общими требованиями разумности и соответствия конкретным обстоятельствам дела. То есть в рассматриваемой ситуации размер компенсации за фактическую потерю стороной ее личного времени должен определяться по усмотрению суда в условном размере (сумме). При этом не должно смущать, что взыскиваемые судом условные суммы компенсаций в отсутствие подтвержденных стороной конкретных убытков, вероятно, вначале будут носить скорее символический характер. Похожая ситуация не так давно имела место и с размерами взыскиваемых судами компенсаций морального вреда, которые на сегодняшний день существенно увеличились. Подобным же образом постепенно начнут увеличиваться и условные размеры компенсаций за фактическую потерю времени.

Кроме этого, существенное изменение подхода законодателя мы усматриваем в том, что взыскание компенсации возможно теперь не только в пользу физических лиц (граждан), но и юридических лиц (организаций) . В таком случае прогнозируемы сложности с доказыванием, поскольку суду может показаться неясным, в чем именно состоит фактическая временная потеря организации. Ведь от имени организации в суде выступает тот или иной ее работник, обычно юрисконсульт (юрист) либо бухгалтер или руководитель организации, поскольку представительство интересов последней входит в их трудовые обязанности и потому они наделены от ее имени соответствующими полномочиями. Отсюда следует, что никаких временных потерь у организации в связи с подготовкой и участием в судебном разбирательстве ее работников не имеется, так как это органично входит в их трудовые обязанности, а потому никакой компенсации законом для нее не предусмотрено. Но данная позиция ошибочна, поскольку в трудовую функцию представляющего в суде организацию работника могут входить и, как правило, входят также иные трудовые обязанности, от выполнения которых из-за судебного разбирательства он вынужденно отвлекается, поэтому организация тоже имеет право на компенсацию. Размер компенсации может быть рассчитан путем определения размера заработной платы представляющего организацию в суде работника за все фактически (т.е. непосредственно) затраченное им на подготовку и ведение дела в суде время на основании прилагаемой в его подтверждение кадровой и бухгалтерской документации .

На возможность взыскания компенсации исключительно в пользу граждан применительно к ранее действовавшей ст. 92 ГПК РСФСР 1964 г. обращалось внимание в Обзоре судебной практики ВС РФ «Некоторые вопросы судебной практики по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации» // БВС РФ. 1994. N 7.
Заслуживает внимания формула для расчета суммы компенсации, предлагаемая Е.С. Климовичем. См.: Климович Е.С. Подход к определению размеров денежной компенсации за потерю времени при рассмотрении судебных дел // Трудовое право. 2008. N 6.

Ввиду вышесказанного представляется ошибочным утверждение А.В. Юдина о том, что предусмотренные ст. 99 ГПК РФ взыскания «возможны только в пользу физических лиц, поскольку юридическое лицо или публично правовое образование не могут фактически потерять время» . Очевидно, что автором не учитывается фиктивная природа юридического лица (кстати, как и публично правового образования), от имени которого выступают конкретные физические лица, временные потери которых, а соответственно через них и самой организации, действительны и измеримы.

Согласно ст. 99 ГПК РФ размер компенсации определяется судом исходя из требований разумности с учетом конкретных обстоятельств дела. Данное требование подлежит неукоснительному соблюдению судом в каждом отдельном случае. Так, по одному из дел, признавая иск неосновательным и взыскивая с истца в пользу ответчика компенсацию, кассация приняла во внимание при определении ее размера, помимо прочего, социальное положение первого (Кассационное определение Владимирского областного суда от 14 сентября 2010 г., дело N 33-2919/2010) .

Кроме этого, как уже говорилось, для определения размера компенсации имеют значение отказ от иска и его признание. На наш взгляд, при наличии таковых размер компенсации должен быть непременно меньше, чем в случае, когда имеет место, так сказать, полное судебное разбирательство. В случае же добросовестного заблуждения стороны относительно основательности иска или спора при отказе от иска или его признании сторона вообще должна быть освобождена от компенсации.

Подводя итог, считаем, что невозможно отрицать разумность и справедливость содержащихся в ст. 99 ГПК РФ положений. Допускаемые сторонами злоупотребления процессуальными правами приводят как к необоснованному увеличению числа судебных споров, так и к их более длительному рассмотрению, что в конечном счете выливается в увеличение и без того большой судейской нагрузки и, как следствие, в дальнейшее падение качества и скорости отправляемого правосудия. В последнее время словно забывается, что суд не предназначен для пустых и бесплотных препирательств, но для решения действительно спорных, т.е. сложных и неоднозначных конфликтов, разрешить которые их стороны без помощи независимого и непредвзятого суда просто не в состоянии. Если в отсутствие надлежаще функционирующего правового механизма противодействия процессуальным злоупотреблениям число подобных нарушений не будет существенно возрастать, то и тенденции к его уменьшению точно уж не появится.

Чрезмерная абстрактность и неопределенность содержащихся в ст. 99 ГПК РФ предписаний могут и должны быть скорректированы официальными разъяснениями (толкованиями) ее применения, а также более подробным ее исследованием в доктрине. Вне сомнения, что после устранения указанных недостатков судебная практика применения данной статьи нормализуется сама собой. Как только ситуация с применением ст. 99 ГПК РФ изменится в лучшую сторону, потенциальный истец будет принимать меры к проверке основательности своего иска перед подачей его в суд, а ответчик — возможных на него возражений. Кроме этого, истцовая и в особенности ответная сторона спора будут воздерживаться от систематического противодействия правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, в том числе на стадии подготовки его к судебному разбирательству (п. 3 ст. 150 ГПК РФ). Добавим также, (хотя, может быть, это и покажется достаточно умозрительным), что надлежащее применение ст. 99 ГПК РФ будет способствовать развитию профессионального судебного представительства, поскольку для оценки обоснованности иска и спора тяжущиеся будут вынуждены прибегать к помощи адвокатов и юристов. В любом случае это будет способствовать повышению уровня судебной культуры, формированию у сторон уважительного отношения не только к суду, но и, хотя бы в рамках судебного спора, друг к другу.

Библиография

Бадмаев Ч.Ю. Взыскание компенсации за потерю времени // Советник юриста. 2010. N 3.

Инютина М.Г. Проблемы применения нормы о взыскании компенсации за потерю времени // Вестник магистратуры. 2013. N 3.

Калинина М.В. Компенсация за фактическую потерю времени: проблемы правоприменения // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 6.

Климович Е.С. Подход к определению размеров денежной компенсации за потерю времени при рассмотрении судебных дел // Трудовое право. 2008. N 6.

Медведев И.Р. Вопросы компенсации за потерю времени по ГПК РФ // Российская юстиция. 2007. N 10.

Шанькин Д.А. Компенсация за фактическую потерю времени // Вестник Бурятского государственного университета. 2013. N 2.

Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве: Дис. . д-ра юрид. наук. СПб., 2009.

Источник: https://wiselawyer.ru/poleznoe/64478-nekotorye-voprosy-vzyskaniya-kompensacii-fakticheskuyu-poteryu-vremeni

Компенсация за фактическую потерю времени: проблемы правоприменения

Ключевые слова: компенсация за фактическую потерю времени, судебные издержки, ответственность за злоупотребление процессуальными правами.

Отказ в удовлетворении требования означает, что действия, направленные на его судебную защиту, не имели оснований с точки зрения материального права. Нельзя не согласиться с А.Г. Столяровым в том, что отказ в иске свидетельствует о неправомерности действия по его предъявлению, точно так же удовлетворение иска свидетельствует о неправомерности действий по защите против иска. В результате неправомерных действий одной стороны другая сторона может понести судебные расходы, именно поэтому законом предусматривается их возмещение. В состав судебных расходов в соответствии со ст. 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ) входит компенсация за фактическую потерю времени, она относится к издержкам, связанным с рассмотрением дела. Однако, несмотря на это, вынесение решения суда не в пользу стороны само по себе не дает права на получение с нее компенсации за фактическую потерю времени в
связи со следующим.

Возможность взыскания компенсации за потерю времени, закрепленной в ст. 99 ГПК РФ, возникает в случае заявления неосновательного иска либо спора относительно иска либо систематического противодействия правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, при этом сторона должна действовать с прямым умыслом.
Если придерживаться подхода А.Г. Столярова и рассматривать неправомерные действия, повлекшие причинение любых судебных расходов, как правонарушение в сфере гражданского судопроизводства, а компенсацию за потерю времени — как один из видов ответственности за подобное деяние, то нельзя не отметить, что состав правонарушения, которое может повлечь санкцию по ст. 99 ГПК РФ, специфичен. Если по общему пра¬вилу в правонарушениях по причинению судебных расходов вина носит факультативный характер — не важно отношение стороны к действиям, которые их повлекли, то в отношении компенсации за потерю времени наличие вины — обязательный
элемент состава.

Можно выделить следующие действия стороны, которые при доказанности умысла могут являться основанием для взыскания компенсации за потерю времени:

1) злоупотребление правом на обращение в суд (лицо, обращаясь в суд, не преследует цели получения судебной защиты, а действует исключительно во вред другой стороне, искусственно изменяет подсудность с целью затруднить другой стороне доступ к правосудию);

2) умышленное затягивание процесса (например, заявление ходатайств, направленных на затягивание судебного процесса, непредставление требуемых доказательств);

3) предоставление недостоверных доказательств (это могут быть поддельные документы, ложные свидетельские показания и т.п.).

В случае если вина стороны в совершении охватываемых диспозицией нормы действий отсутствует, требование к ней о компенсации за потерю времени не может быть удовлетворено, ее деятельность по судебной защите права, которое на самом деле ей не принадлежало, могут повлечь только взыскание судебных расходов без компенсации за потерю времени.

Условия, при которых возможно применение ст. 99 ГПК РФ, дают основания для вывода о том, что компенсацию за потерю времени недостаточно рассматривать только как один из видов судебных издержек, поскольку одновременно — это санкция за недобросовестное процессуальное поведение. Более того, не все ученые даже согласны с тем, что компенсация за потерю времени может быть отнесена к судебным издержкам, несмотря на законодательное закрепление этого положения в ст. 94 ГПК.

В настоящее время ученые сходятся во мнении, что норма о компенсации за потерю времени фактически не работает. А. В. Юдин считает ст. 99 ГПК РФ неудачной попыткой законодателя сформулировать санкции за процессуальную недобросовестность. Д.А. Туманов отмечает чрезмерную абстрактность нормы, что в результате привело к пробелу в праве. В.М. Жуйков и М.К. Треушников трудности в применении статьи объясняют тем, что сторона, требующая компенсации за потерю времени, должна доказать недобросовестность своего оппонента в споре. А.Г. Новиков указывает, что бесспорных доказательств злонамеренности поступков стороны не имеется, поэтому мнение судьи по подобному вопросу всегда будет основано на вероятности, что неизбежно влечет риск его отмены. И.Р. Медведев идет дальше, указывая на обоснованное нежелание судейскою корпуса взыскивать компенсацию за потерю времени на практике, и объясняет его, в частности, тем, что сама санкция этой нормы, рассчитанная на основе критерия вреда в виде «потери времени», мала и поэтому недостаточно эффективна, она не может возмещать нанесенный пострадавшей стороне ущерб и уж тем более остановить недобросовестную сторону. Кроме того, он указывает на множество процессуальных вопросов, до настоящего времени не разрешенных законодателем судебной практикой, которые препятствуют применению ст. 99 ГПК РФ.

Нужно отметить, что закрепление в процессуальном законе нормы, на основании которой стало возможно присуждение стороне компенсации за потерю времени в суде, произошло в 1929 г. — она появилась в качестве примечания 2 к ст. 46 Гражданского процессуального кодекса РСФСР 1923 г. Норма была сохранена и во всех последующих гражданских процессуальных кодексах нашей страны, претерпев заслуживающие внимания изменения лишь 30 ноября 1995 г., именно тогда законодатель перестал связывать ее размер со средним заработком, ограниченным 5% присужденной части иска, указав, что размер должен определяться судом в разумных пределах и с учетом конкретных обстоятельств. В действующей редакции Гражданского процессуального кодекса новеллой можно признать лишь то, что термин «вознаграждение» был заменен «компенсацией», кроме того, санкция может быть применена на стадии подготовки дела к судебному разбирательству, в остальном мы имеем дело все с тем же законодательным положением, введенным в качестве примечания еще в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР 1923 г.

Анализ вполне обоснованных аргументов ученых, критикующих указанную санкцию, позволяет сделать неутешительные выводы: норма, которая существует в нашем законодательстве более 80 лет, фактически не работает, поскольку не может выполнить в полной мере возложенную на нее компенсационную функцию, сложна в применении из-за чрезмерной абстрактности, вызывает очевидные трудности в процессе доказывания. В результате этого сторона, которая виновна в процессуальных злоупотреблениях, остается безнаказанной. Неприменение нормы лишает добросовестную сторону права на компенсацию причиненных убытков в виде потерянного на процесс времени. Более того, сложившаяся ситуация подрывает авторитет судебной власти, которая демонстрирует таким образом свою несостоятельность в обеспечении эффективного судебного разбирательства.

Основной причиной, по которой норма о компенсации за потерю времени фактически не применяется, на наш взгляд, является тот факт, что она отнесена к судебным издержкам, но при этом одновременно является и санкцией за виновное недобросовестное процессуальное поведение. Совмещение этих функций приводит к внутренним
противоречиям ст. 99 ГПК РФ, в результате которых она не может в полной мере выполнить ни одну из них. Более того, это влечет невозможность корректного определения размера суммы, подлежащей взысканию. В соответствии со ст. 99 ГПК РФ размер ее должен определяться на основании принципа разумности, который также предписывается использовать судьям при определении размера другого вида судебных издержек — расходов на оплату услуг представителя (ст. 100 ГПК РФ). Однако если рассматривать компенсацию за потерю не как один из видов судебных издержек, а исключительно как санкцию за недобросовестное поведение стороны, можно ли в таком случае признать правомерным определение ее размера стоимостным эквивалентом времени, затраченного на судебное разбирательство добросовестной стороной? Допустимо ли снижать размер ответственности за противоправное поведение, руководствуясь принципом разумности? Ответ на этот вопрос, скорее всего, будет отрицательным.

Для успешного выполнения возложенной на норму функции по компенсации судебных издержек необходимы такие изменения, чтобы ее применение не зависело от умышленных действий стороны. Взыскание компенсации за время, потраченное на судебное разбирательство, должно быть возможно с проигравшей стороны в любом споре, по аналогии с государственной пошлиной, расходами на оплату услуг представителя и иными судебными издержками. Размер компенсации, как и расходы на оплату услуг представителя, должен быть ограничен разумными пределами. В противном случае действительно не имеет смысла причислять ст. 99 ГПК РФ к категории судебных издержек.

Чтобы ст. 99 ГП К РФ могла осуществлять функцию по пресечению злоупотребления процессуальным правом, необходимо прекратить ставить размер санкции в зависимость от затрат времени пострадавшей стороны на судебное разбирательство. Умышленное совершение действий по злоупотреблению правом должно пресекаться самостоятельным наказанием, размер которого должен определяться не временем, потраченным добросовестной стороной на защиту своих прав, а иными критериями.

До тех пор, пока законодателем не будет разрешено противоречие, с которым норма о компенсации за потерю времени существует уже не одно десятилетие, она так и останется неработающей конструкцией, не способной выполнить ни одну из возложенных на нее функций.

Источник: https://www.uk-prioritet.ru/presscenter/articles/773-kompensaciya-za-fakticheskuyu-poteryu-vremeni/

Некоторые вопросы взыскания компенсации за фактическую потерю времени в гражданском процессе

Евсеев Евсей Федорович, юрист, магистр юриспруденции.

Ключевые слова: злоупотребление процессуальными правами, компенсация за фактическую потерю времени.

Юдин А.В. Указ. соч. С. 298 — 299.

Рассмотрим положения ст. 99 ГПК РФ подробнее, начав с ее буквального толкования.

http://www.gcourts.ru/case/3345479
http://www.gcourts.ru/case/698690
http://www.gcourts.ru/case/349775
http://www.gcourts.ru/case/3311652

Библиография

Бадмаев Ч.Ю. Взыскание компенсации за потерю времени // Советник юриста. 2010. N 3.

Медведев И.Р. Вопросы компенсации за потерю времени по ГПК РФ // Российская юстиция. 2007. N 10.

Источник: https://wiselawyer.ru/poleznoe/64478-nekotorye-voprosy-vzyskaniya-kompensacii-fakticheskuyu-poteryu-vremeni

Компенсация за потерю времени в суде

Взыскание компенсации за потерю времени в суде

Виды судебных расходов в гражданском процессе

юрист по гражданскому праву

Получите юридическую консультация по гражданскому праву

Компенсация за фактическую потерю времени

Гражданское право услуги юриста в Москве и других городах РФ

Размер компенсации

Взыскание компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок

Некоторые вопросы взыскания компенсации за фактическую потерю времени в гражданском процессе

Библиография

Компенсация за фактическую потерю времени: проблемы правоприменения

Некоторые вопросы взыскания компенсации за фактическую потерю времени в гражданском процессе

Библиография

Похожие записи:

Добавить комментарий